Звездно-полосатый контракт - [27]

Куиллер подался вперед:

– А тебя, Колин, никогда не удивляло, что тебе не удалось бы добиться всего этого без небольшой помощи со стороны? Разве тебе никогда не приходило в голову, почему это вдруг, с какой такой стати тебя вывели на генералов – Ундервуда и Пучера? Разве ты никогда не задумывался, почему я не сообщил все, что мне известно, напрямую секретной службе? Дело ведь в том, что нам было известно, что Ундервуд посылает Рейнера, чтобы из первых рук узнать об эффективности новой разрывной пули, поэтому мы и хотели, чтобы именно ты проследил за этим, отправившись в леса Иллинойса. Мы использовали тебя, чтобы спутать им все карты, мой мальчик.

Специальный советник президента с наслаждением затянулся трубкой и продолжил:

– Ведь мы с самого начала располагали возможностью приостановить осуществление плана Ундервуда и Пучера по убийству президента. Однако нам нужно было добиться смятения в их рядах, и ты помог нам в этом. Одновременно мы хотели, чтобы Марк Пучер приступил к реализации своих планов в отношении Греции. Таким образом, мы сами оказались в сложном положении. Мы послали тебя, чтобы ты помешал убийству президента, и в это же самое время дали генералу Пучеру свободу действий в Греции. Но мы не приняли во внимание одну исключительную особенность плана Ундервуда. Он разработал чрезвычайно хитрую программу по устранению президента, а главное, перерастание программы в самостоятельно функционирующий механизм! Однако, черт возьми, мой мальчик, ведь тобой все время манипулировали! Ох, Колин! Неужели ты действительно никогда не задумывался над тем, что тобой кто-то управляет? Что каждый твой шаг – запрограммирован? Мой друг, послушай, ты прошел испытание как первоклассный агент, незаменимый в боевых оперециях. Это так. Но предстоит еще многому научиться, чтобы выполнять более сложные задания, которые мы собираемся тебе поручить.

Макферрин сбросил пепел от сигары прямо на пол.

– Ну, конечно, а все это время я сидел, ничего не понимая, набивал себе живот и радовался жизни, – жестко сказал Макферрин.

– Вот человек, который совладает с Пелиасом.

Куиллера, по всей видимости, переполнили эмоции.

Макферрин увидел, как на большие красивые глаза Куиллера навернулись слезы.

«Он сошел с ума, – как-то равнодушно констатировал про себя Макферрин. – Куиллер действительно рехнулся. Неужели они этого не замечают? А Дуглас? А его личный врач? Да вообще все остальные? Разве они не видят своими собственными глазами, что Куиллер спятил? Как же они этого не замечают?»

И тогда Колин понял. Безусловно, все знают – и именно это возбуждает и вдохновляет их. К примеру, Гитлер и ему подобные тоже ведь вызывали трепет у окружающих, поскольку они понимали, что лидеры – сумасшедшие и все их проекты – сплошное безумие. Разве не поэтому эти полоумные тираны вдохновляли своих ближайших приспешников на самые безрассудные дела?

Куиллер стремительно снял трубку с одного из трех телефонов, стоявших на его письменном столе.

«С голубого телефона», – отметил про себя Макферрии.

– Да, господин президент, – произнес Куиллер. – Я вас слушаю. Да, сэр. Я еще не слышал, нет, сэр. Могу я поинтересоваться, сэр, откуда вы получили эту информацию? Так, понимаю… Естественно, все обстоит чрезвычайно серьезно, если Пентагон решился на самостоятельные действия, и более того, вопреки официальной политике, вопреки целям и задачам вашей администрации. С другой стороны, до тех пор, пока мы не сможем доказать, что операцией руководит Пентагон, надлежит учитывать, что со всех точек зрения – это внутренняя проблема греков и их военных. Другими словами, весь мир узнает, что греки сами вооруженным путем решили сменить свое правительство. Поэтому нам надо оставаться в стороне до тех пор, пока мы не сможем доказать обратного. Однако, не располагая достоверными фактами, подтверждающими поддержку греческих военных со стороны вооруженных сил США, мы станем посмешищем, если публично начнем обвинять во всем комитет начальников штабов.

Куиллер замолчал и спросил у Бурлингейма:

– Вы согласны, господин президент? В случае, если военным удастся захватить власть в Греции, мы пошлем своих людей для охраны Пелиаса, чтобы он смог выступить с оппозицией военной хунте. В случае, если военным не удастся прийти к власти, проблем вообще не будет. Тогда нет ничего проще, как дать задний ход и поставить наконец генерала Пучера на место. Да, сэр, в настоящий момент я не вижу других альтернатив. Вот именно, сэр. Я тоже так считаю. Нам придется немного потерпеть и подождать, как повернутся события. Проинформировано ли об этом ЦРУ или они сами сообщили что-нибудь на сей счет? Я тоже, сэр, не понимаю. О какой эффективной отдаче сил можно говорить, если мы получаем необходимую информацию не от собственных сотрудников, а от английских и израильских спецслужб. О, да! Заверяю вас, господин президент. Да, они по-прежнему работают на нас. Дело еще не зашло так далеко, за исключением, пожалуй, РУМО и команды Пучера.

Услышав сказанное президентом, Куиллер переспросил:

– Сегодня вечером? В котором часу? Так, в двадцать тридцать. По всем каналам? Времени у меня совсем немного, господин президент. Но постараюсь сделать все, что в моих силах. Конечно, могу… Я не ухожу в сторону, господин президент. Согласен, весьма важно, если вся страна увидит, что вы целы, невредимы, пребываете в отличном настроении и заявляете о своем непреклонном желании выходить на улицу, встречаться с людьми и с глазу на глаз обсуждать с ними различные проблемы. Договорились, сэр. Как вам будет удобнее. Хорошо. Пользуясь случаем, хотелось бы привести к вам одного из моих бывших студентов, учившегося в Йельском университете. Вы однажды виделись с ним накоротке и, кажется, даже обменялись несколькими фразами о Линкольне. Совершенно верно. Вы вспомнили его. Да, он историк и пишет докторскую диссертацию, связанную с Авраамом Линкольном, да, да. У вас, сэр, просто поразительная, феноменальная память. Да, сэр. Мне хотелось бы привести его с собой хотя бы на пару минут, если не возражаете, сэр.