Звездная кара - [22]

Действия «Эриксона» продублировали остальные корабли, перебросив энергию излучателей в оптический диапазон.

«Похоже, мы добились обратного результата, — сказал себе Салтыков, — Эйфории в этой войне не предвидится…»

— Вот тебе и жизненно важный фактор, — прошептал он, не отрывая глаз от демонстрационного экрана.

По мере коррекции картинка менялась. Вначале: десятки и сотни чёрных точечек, высыпавших из невидимых нор под лучи прожекторов. Потом точечки, по мере приближения, превращались в маленьких медленно шевелящихся жучков. Жучки становились жуками, а те, — в невиданных зрителями космического спектакля чудищ, отсвечивающих отвратительным серым блеском.

— Ну ладно, без воздуха ещё туда-сюда, — спросил кто-то из землян, — Но как абсолютный нуль? Внутри им наверняка теплее.

«Барт» дал предельное увеличение и сфокусировал изображение на одном из монстров. Эрланг в волнении поднялся, подошёл к экрану и дотронулся пальцем до головы чудовища.

— Как они изменились! Психоразведка провалилась. Нам подсовывали старые, древние снимки. Мы видели то, что ожидали видеть…

— Каково! — лицо Салтыкова побледнело, нос покраснел, — Их контрразведка достойна орденов и медалей. Такого противника нельзя не уважать и не ценить.

— Твою дивизию! — в сердцах воскликнул Генеральный советник, чем привёл Салтыкова в состояние полного ошеломления: рот раскрыт, глаза навыкат, — словно он услышал из уст лидера фаэтов невероятнейшую чепуху. Благообретённое армейское самообладание достаточно быстро вернуло ему способность говорить. И он сказал, чётко и внятно:

— Глуповцы перестали стыдиться, обросли шерстью и сосали лапы…

Чем поверг окружающих примерно в то состояние, в котором сам только что находился.

— Где ты видишь шерсть, Денис? Они же гладкие, как бильярдные шарики, — среагировал Кидс.

— Наш земной главком любит цитаты, — скрыв недоумение, пояснил Эрланг, — Откуда эта?

— Из сочинения моего семейно-родового предка, — в полном спокойствии ответил Салтыков, — «История одного города» называется. Это он по поводу всеобщего одичания.

— Надеюсь, родовая мудрость относится к тем, что внизу?

— Если б только к ним! Разговор не о внешности… Значит, твою дивизию? Будем считать, и мою… — Денис остановил на Эрланге странный, со скрытым значением взгляд, — Констатирую начало межмировой войны, господа военачальники. Как говорится, чего хотели, то и получили.

* * *

«Барт» показывал искусство графики, демонстрируя внешность гостя с Сириуса в разных проекциях. Проекции заявляли: люди о своём противнике не знают ничего. Ящеры были совершенно не похожи на тех, которые населяли Йуругу миллионы лет назад. Впервые все фаэты в присутствии землян проявили видимую глазом растерянность.

— Придётся пересмотреть все наши подходы, — заключил Эрланг, — Будем думать. Момент для осуществления кардинального варианта Дениса Исидоровича упущен. Мы рискуем получить ответный удар неведомой силы.

* * *

Считавшееся истиной обернулось обманом. Неизвестное обретало черты факта. Леран думал о том, как был прав Денис: стратегия фаэтов, как и то, что исходит из неё; и то, из чего исходит она, — всё требует перемены. Комитет Пятнадцати далеко… Придётся решать здесь и сейчас. Направление главного удара пролегает тут. Пока тут…

…Достоверно известное укладывается в несколько фраз…

Не было и нет искусства, литературы… Вообще ничего такого. Знания исключительно специализированные, качества — лишь необходимые в быту. Да, — воля, бесстрашие, беспощадность. И всё такое…

Социальная организация простейшая: ячейки, отряды, объединения отрядов. По принципу пирамиды. Воинская организация. Кто занимает вершину, неизвестно.

Имён нет. Есть номера, кодирующие место в иерархии. И выражающие значение личности в боевом порядке. В принципе, личности как таковой нет. Есть разумная боевая единица.

Цемент социума — бездумно-абсолютное подчинение снизу доверху. Видимо, жизнь организована по некоему уставу, охватывающему все мелочи бытия…

— Каково число этих тараканов? — прервал размышления Эрланга Салтыков.

— Ориентировочно сотня миллиардов. Без учёта мантии. Если подкорковый слой остыл, они и там дома.

— Минимум сто миллиардов! А нас? Без учёта наркоманов, идиотов, голубых-красных, дураков?

Изан заговорил без обычного превосходства, скрыв его вуалью равнодушия:

— Боеспособных землян десяток-другой миллионов. Число фаэтов приближается к двум миллионам. С учётом действующих Аквалотов. Операцию «Туман» придётся стимулировать.

Денис Исидорович потёр и без того багровый нос.

— Это ж сколько придётся на каждого! Как у них с механикой? Военная техника, оружие?

— Раньше имелись межпланетные корабли, ответил Изан. — Прогресс, не исключено, шёл и по этому пути. Но, думаю, они все функции, осуществляемые техникой, вобрали в себя.

— Получается, они бессмертны. Друг с другом не борются, сообщество строго функциональное… Такие цивилизации гибнут только от внешней причины, так? — голос принадлежал «Барту».

Леран вздрогнул. Вдруг показалось, что он в родном доме, в Нью-Прайсе. Мария с Ирвином живы, Барт ходит с ним на катере за рыбой. Леда ждёт их на берегу… Все живы. Все счастливы… Нет Агасфера, нет Шамбалы, нет Сириуса…