Но кажется, я про квартиру думаю, чтобы от тревожных мыслей отвлечься. Что я был за человек? В записной книжке — какие-то шифровки. Статьи про гостиницы. Проходки в «Космос». Я связан с каким-то криминалом? Вроде той мымры, которая сегодня Дашу нагрела на двести рублей?
Меня что-то аж затрясло. И не столько потому, что в любой момент за мной могут явиться строгие дяденьки-милиционеры, и отправлюсь я на неудобные нары в казенный дом за преступления, которых даже не совершал. Сколько потому что... Да потому что я ненавижу это, вот почему! Я в Мельниковых вцепился и довел свое расследование до конца, несмотря на постоянные угрозы, потому что считаю, что вор должен сидеть в тюрьме. А не ходить по приемам в малиновом пиджаке от Версаче, посверкивая золотым ролексом и цепью в два пальца толщиной. А что, если я тоже... из этих?
Мои давние расследования показали, что все эти криминальные тузы девяностых — они вовсе не на пустом месте выросли. Были-были честными гражданами, а потом внезапно — хоба! — переобулись в прыжке, и вот они уже бандюганы прожженные. Нет, все началось гораздо раньше. Вот где-то сейчас. Как раз тот самый период, который мой брат Игорь Мельников лучше всего подчистил.
Фух... Я скидал свое портфолио обратно в папку. Вжикнул молнией и решительно направился к двери.
— Вань, ты куда это на ночь глядя? — спросил Егор, кодовавший над кипятильником и литровой банкой.
— Позвонить надо, — сказал я. — Скоро приду.
Я спустился на первый этаж и подошел к закутку, в котором все еще скучал Лев Ильич, медитируя на отгаданный полностью кроссворд. Хотя, кажется, он просто вписал случайные буквы в те клеточки, которые заполнить знанием ответов не получилось. Чтобы со стороны казалось, что он, прямо-таки, чемпион по решению кроссвордов.
— Лев Ильич, позвонить по телефону же еще не поздно? — спросил я.
— Давай бегом! — сварливо отозвался он. — Через пять минут закрою комнату отдыха, так что не рассусоливай там!
— Я по быстрому! — пообещал я. — Буквально пару слов сказать, но очень срочно!
Я открыл дверь в комнату отдыха и столкнулся нос к носу с выходящим из нее смутно знакомым мужиком. Видел на заводе, наверное. Я посторонился, выпустил его и рванул к телефону. Надо звонить, пока я не передумал. Черт его знает, как там сработает этот гипноз, но я должен попробовать как-то приоткрыть туман моего прошлого. Вдруг это поможет?
— Алло, Феликс Борисович? — сказал я. — Добрый вечер, это Иван Мельников. Помните, нас Вениамин познакомил. Мы с вами обсуждали серию статей и...
Тут дверь комнаты скрипнула. Сквозь щель я успел заметить козлиную бороду Льва Ильича. Вот жук, подслушивает!
— ...и еще один вопрос, — закончил я фразу.
— О да, молодой человек! — с воодушевлением и энтузиазмом прокричала мне трубка прямо в ухо. — Конечно же, я вас помню! И даже справлялся у вашего друга, как вас найти! Я очень, очень рад вашему звонку!
— Мы можем встретиться? — спросил я. — Например, завтра после шести вечера?
Глава двадцать вторая. Сеанс гипноза без разоблачения
Феликс Борисович театральным жестом распахнул дверь и сделал шаг назад, приглашая войти. Сегодня он был не в халате, а прямо при полном параде — серый костюм в тонкую полоску, галстук, идеально отглаженная рубашка. Неужели, это он к моему визиту так готовился? Или просто пришел с работы и не успел переодеться?
— Иван, знакомьтесь! — еще один театральный жест. — Ирина Андреевна, специалист по гипнозу, о котором я вам говорил.
— Здравствуйте, Иван, — в низком кресле сидела маленькая круглолицая женщина с элегантной короткой стрижкой. Она улыбнулась, и на ее щеках проступили очаровательные ямочки. Она была такая вся сдобная и уютная, что ее было легко представить скорее пекущей румяные пирожки на идеальной кухне, чем в психиатрической клинике. Она протянула мне руку.
— Чрезвычайно рад познакомиться, — сказал я, склонился к ее кисти и коснулся губами теплой кожи.
— Надо же, какая галантность! — рассмеялась женщина. — Да вы присаживайтесь, присаживайтесь! Хотите чаю? Феликс опять где-то достал неприлично вкусные эклеры, хотя я тысячу раз просила его этого не делать!
Мне стоило невероятных усилий поддерживать непринужденную беседу. Этикет, мать его. Нельзя вот так с порога сразу перейти к своей проблеме, тем более, что я за эту услугу ничего не плачу. Во всяком случае, пока. Это потом, обдумав свой разговор с психиатром, я понял, что, кажется, выдуманная мной на ходу идея для серии статей может немало принести как мне, так и этому эскулапу душ человеческих. И еще неизвестно, кому больше. Вин-вин, как говорится...
— Так что же с вами приключилось, молодой человек? — спросила, наконец, Ирина Андреевна, когда первая коробочка с эклерами на столе закончилась.
— Да вот, знаете ли, обычное дело — упал, очнулся — гипс! — сказал я, всплеснув руками. — То есть, очнулся в морге. А в памяти — сплошные черные дыры. Феликс Борисович говорит, что со временем это восстановится, но мне немного неуютно. Вдруг я забыл что-то действительно важное? Вот я и подумал, что если можно как-то ускорить процесс, то...
— Ну что ж, гипноз, конечно, не гарантирует стопроцентного результата, но попробовать можно, — Ирина Андреевна медленно кивнула. — Чудес не ждите. Гипнотерапия — это вовсе не волшебная палочка, которой можно одним взмахом все исцелить. Возможно, наш сеанс сегодня подтолкнет вашу память, и воспоминания вернутся, но скорее всего потребуется полный курс. А если имела место травма, то есть шанс, что некоторые воспоминания так и останутся для вас, как вы говорите, темным пятном.
