Звезда в шоке - [26]

В принципе моя профессия — парикмахерское искусство и мода — это все рядом с пластической хирургией, это все равно красота. И я знал многих хирургов и врачей. Может, я их в лицо и не видел, но много о них слышал. Ведь я про всех своих клиенток знал, кто, что и у кого делал. Поэтому разбирался, кто из хирургов как оперирует: кто хорошо делает носы, кто хорошо делает губы, кто хорошо делает глаза. Хотя до аварии мне это и ни к чему было знать вообще.

И я помню, мне подруга рассказывала, что есть некий врач-хирург. Очень хороший врач, он прекрасно делает носы. Еще она говорила, что к нему ехать очень далеко. Я к нему посылал несколько хороших клиенток, у которых были проблемы. К примеру, мне одна все время морочила голову, все повторяла, что ей надо что-то с челкой делать. Металась, стричь ее или не стричь. Никак не могла решить, а я ей сразу сказал, что ей не челку надо делать, а нос. Что с челкой, что без челки, она была все равно никакая. Но стоило ей сделать нос, как она тут же стала красавицей. Несколько операций он сделал моим клиенткам, и они потом ко мне довольные приезжали и приезжают до сих пор. Одна сразу замуж вышла, другая стала просто неземной красавицей. Очень долго работала моделью и фотомоделью, даже когда ей было за тридцать. Поэтому, когда ветеринар сказал, что мне надо срочно к пластическому хирургу, то, естественно, первая мысль была об этом враче.

В то время я уже вел программу «Секреты Сергея Зверева». И у меня через двадцать дней был назначен выход в эфир. На тот момент шли каникулы праздничные, и эти двадцать дней на телевидении никто не работал. Программа была очень рейтинговая, и я понимал тогда, что если не поправлюсь и не выйду в эфир, то подведу большое количество людей. Поэтому мне надо было срочно вставать на ноги. Но когда я спросил у этого ветеринара, сколько приблизительно по времени займет лечение, он сказал, что это зависит от хирурга, но в любом случае не меньше нескольких лет. Звезда в шоке!

В общем, я с этим месивом на лице находился в жуткой панике, не понимая, что у меня еще и сломаны левые рука и нога. Ветеринар начал расспрашивать, что у меня с рукой. Потом посмотрел на нее и сказал, что есть перелом. Но мне на это было наплевать, потому что лицо важнее. Из ветеринарной лечебницы как-то меня довели до машины, посадили и привезли в какую-то больницу. Далеко очень ехали, мне показалось, что это вечность. Естественно, в праздники никого не было, кроме санитарок и врача дежурного. Там позвонили от меня хирургу. Ему сказали, что появился пациент, звезда, который очень просит, чтобы он приехал. У Олеко гости собрались, какая операция?! Естественно, ему не хотелось работать. Но когда сказали, что о помощи его просит Сергей Зверев, он согласился. Позже я узнал, что он видел программу «Секреты Сергея Зверева» несколько раз, заинтересовался мной, и он и его семья следили за моим творчеством. Короче, Олеко все бросил: гостей и праздник. Быстро приехал.

Мне крупно повезло, что Олеко приблизительно знал меня в лицо. Ведь у меня с собой ни паспорта, никакой фотокарточки, никаких документов, ничего не было. Помню, когда он приехал, то заявил, что не понимает, как меня будет оперировать без моего изображения. Сказал, что помнит что-то, но не досконально. Я просил сделать что-нибудь, только побыстрее, чтобы через двадцать дней можно было выйти в эфир. Но, по его мнению, это было невозможно, так как потребуется не одна операция и, в любом случае, останутся синяки. Ситуация была настолько серьезной, что никаких гарантий он дать вообще не мог. Я даже помню, как подписал какую-то бумагу. Я был готов на все.

Практически сразу меня положили на хирургический стол, сделали наркоз. Больше четырех часов шла операция. Как мне потом сказал Олеко, это была сложнейшая операция в его практике. Мало того, что ответственность большая, так еще и «звезда-то в шоке» попалась. У меня такой характер вспыльчивый, если что-то не понравится, могу пи…ец всем устроить, это как минимум.

Он очень старался, и все отнеслись ко мне очень хорошо. До операции я видел людей, у которых в глазах был ужас. Но чего они так перепуганы, я не понимал. Естественно, со стороны я себя не видел и, что со мной было, понять не мог. Осознавал, что что-то произошло, что-то явно не так, но при этом боли не чувствовал, так как у меня был сильный шок. Поэтому, очнувшись после наркоза, я был в ужасе, когда увидел, что нахожусь в палате, что у меня на ноге и на руке гипс. Мало того, рука лежала, а нога висела. Это была полная неожиданность. И в этот момент надо мной стоял фотограф. Я, помню, спросил, кто он такой. Фотограф называет какую-то газету. Я тут же посылаю его на х… Причем мне казалось, что я изо всех сил орал: «Пошел на х… отсюда!» Но сил у меня мало было, и я произносил что-то совсем не связное. На следующий день мне принесли статью, в которой было написано, что произошла авария, фотографии какие-то жуткие, и среди них та, где я в палате с ногой и с рукой в гипсе, с перевязанным лицом, что видно только два глаза. Если коротко пересказать текст, то там говорилось, что мне полный пи…ец, что программу «Секреты Сергея Зверева» явно закроют, что я не дееспособный, что ни о каком коммерческом виде речь идти не может и так далее. То есть просто взяли и уничтожили человека одной статьей.