Звезда в подарок, или История жизни Франка Доусана - [11]

Франку эта идея не очень понравилась:

– Хорошо, а я тебя тогда буду называть медвежонком, – в голову пришла идея называть ее медвежонком. «Какая девчонка захочет быть медвежонком? Она откажется, а я откажусь от прозвища Зайчонок», – думал он.

Но Франк, видимо, недооценил Элизабет и её упрямство.

– Хорошо, Франк. Называй меня медвежонком, – согласилась она.

Вот так и получилась нелепая пара: Она – медвежонок, а он – зайчонок. Но этим же вечером Франк был уже не против называться Зайчонком, когда пришло на электронную почту от Элизабет письмо, которое Франк с удовольствием перечитывал ещё много раз: «Я уже ложусь спать и беру с собой своего плюшевого зайчонка, он будет согревать меня так же, как ты, но я хочу, чтобы со мной был другой мой зайчонок». Франк незамедлительно ответил на письмо: «Я тоже хочу сейчас оказаться рядом со своим медвежонком». Переписка продлилась всю ночь.

На вокзале

Шли дни, недели. В разлуке их переписка не останавливалась ни на час. Когда же встречались, то не могли насладиться друг другом. Каждую пятницу Элизабет с Татьяной уезжала домой, а вечером в воскресенье Франк со Смитом встречали девушек на вокзале, возвращающихся в университет. Как ни странно, Татьяна с Элизабет были родом из одного провинциального городка и возвращались на одном поезде, что позволило Франку со Смитом встречать их вместе. В минуты ожидания девушек на площади вокзала Франк со Смитом могли немного поболтать наедине, как в старые времена. Но теперь были уже совсем другие разговоры:

– Мы, наверное, поспешили с Татьяной жить вместе, – начал Смит.

– Почему? – Мы ссоримся всё время. Татьяна уже не хочет жить со мной. Если она уйдёт, это будет совсем не хорошо.

– А мне Элизабет написала, что хочет взять меня в кроватку вместо плюшевого зайчика, – похвастался Франк.

– Ой, Франк, они все так говорят. Это просто болтовня.

– Ну не знаю.

Главной их темой стало обсуждение отношений с девушками, всё так же открывая друг другу свои сокровенные тайны, о чем позже Франк сильно пожалел. Но сейчас Смит воскликнул:

– Вон, смотри, наши девчонки!

Франк разглядел вдали два женских силуэта. Когда силуэты приблизились, он разглядел свою прекрасную Элизабет. Юноша подбежал, обняв ее очень крепко, сердце в груди готово было выскочить. Дальше, хотя они со Смитом встречали девушек вместе, назад пары возвращались порознь. Франку с Элизабет не терпелось остаться наедине.

Признание

Цветок любви набирал силы, расцветая с каждым днем, поглощая безвозвратно Франка. Он не мог больше сдерживать чувства, и вот однажды вечером в очередном письме он признался Элизабет в любви. Наверное, не самым оригинальным способом он сделал это, но чувства говорили в нем, он написал простые, но значимые три слова: «Я тебя люблю». Около пятнадцати минут, которые показались ему вечностью, он ждал ответа от Элизабет, но, к сожалению, в ответном письме Элизабет не было взаимности: «Франк, я не готова ответить тебе взаимностью, возможно, прошло ещё мало времени, чтобы я чувствовала к тебе те же чувства. Я очень надеюсь, что ты не обидишься и согласишься подождать».

Волей судьбы Франк Доусан так никогда и не узнает, любила ли когда-нибудь его Элизабет. Но в тот момент Франк согласился подождать. Любовь поглотила его полностью, в его мыслях была только Элизабет. Ослеплённый любовью, он никого не замечал вокруг себя. Он был похож на мотылька, летящего на пламя свечи, невидящего опасности в пламени яркого света.

Камень

В один из вечеров около входа в общежитие Элизабет поцеловала Франка в губы. Это был маленький, короткий поцелуй, но пронзивший Франка, навсегда оставшийся в его сердце. С того момента Франк принадлежал Элизабет, считая её частью себя и своего мира. Теперь у него не было от неё никаких тайн, юноша считал, что искренность должна стать фундаментом их отношений. Но быть искренним не заставишь. Что и стало первым камнем раздора:

– На первом и втором курсе я жила недалеко от твоего дома, – обмолвилась Франку как то случайно Элизабет.

– Это очень опасный район. Я сам там иногда боюсь ходить. Как ты там оказалась? – спросил Франк.

– Я не могу тебе сказать, Франк.

– Почему не можешь? Что в этом такого? – возмутился Франк.

– Франк, не приставай. Не могу и всё. Зачем тебе знать?

– Но почему? Я не понимаю! Ты не доверяешь мне?

На этот, как казалось Франку, несложный вопрос Элизабет так и не ответила. Что за тайна за этим скрывалась, для Франка навсегда осталось секретом. Элизабет не заметила, но не получивший ответа Франк обиделся. Он не мог понять, что может быть за тайна, которую не смогла доверить ему Элизабет. Вечером того же дня, в знак выражения своей обиды Франк отправил Элизабет письмо: «Элизабет, почему ты не доверяешь и не веришь мне? Ты доверяешь мне меньше, чем голодный пёс доверит другой собаке сторожить миску с едой».

Ответа от Элизабет не было. В эту ночь он долго не мог уснуть, ворочаясь в холодном поту. Именно этой ночью приснился ему второй странный сон, явившийся ему как наяву.

Франк стоял в холле университета совершенно один. Появилась Элизабет, Франк попытался окликнуть её, но невидимые силы сковали его, он не мог даже пошевелиться. На лице Элизабет сияла улыбка, она пробежала мимо, не заметив Франка. У входа её встречал молодой человек, одетый в коричневую куртку. Он любезно подал ей её красный пуховичок, помогая одеться, и после чего они, взявшись за руки, исчезли, а Франк так и остался стоять как вкопанный.