Звезда телерекламы - [5]

Девицы трещали без умолку, словно опасаясь, что не успеют выложить нам всю свою подноготную. Обе жили в Лондоне около года, пытаясь, и не без успеха, пробиться в манекенщицы. Они снимали квартирку на двоих на Бейсуотер-роуд, неподалеку от Шефердс-Буш — эти сведения нам удалось выудить с помощью довольно тонкой дипломатии едва ли не в первую минуту. Слово за слово, разговор принял такой оборот, что мое сердце заколотилось, как гидравлический двигатель. Я уже не сомневался, что, избрав верную тактику, мы с Тони сегодня же вечером положим конец столь неприлично затянувшемуся воздержанию. Тони тоже это понимал. Многозначительные взгляды, которые он время от времени метал на меня, говорили о том, что мой друг собирается заложить бомбу замедленного действия, чтобы взорвать последние барьеры.

Примерно без четверти одиннадцать, перед самым закрытием, Джун наконец задала вопрос, который, как мне показалось, мучил её с тех самых пор, как мы покинули "Кам-Кам". Окинув пристальным взглядом поочередно меня и Тони, она сказала:

— Знаете, я уверена, что где-то вас уже видела.

— Да, я тоже, — кивнула подружка. — Занятно, да?

— Вообще-то, обычно так говорят парни, чтобы познакомиться с девушкой, — рассмеялся я.

— Нет, честно.

Тони легонько стукнул меня ногой под столом.

— Вы правы, — сказал он. — Вы часто смотрите телевизор?

— Ой, а вы снимаетесь на Т.В., да? — всплеснула руками Джун.

Тони лучезарно улыбнулся.

— Вы видели "Героев нашего времени" на этой неделе?

Девицы покачали головами, явно озадаченные. Еще бы — ведь такой программы на телевидении и в помине не было. Интересно, чего замыслил этот Тартарен, подумал я.

— На втором канале, — серьезно произнес он. — Очень поздно.

— Нет, — хором сказали огорченные подружки.

— Мне немного неудобно… — замялся Тони.

— Ой, расскажите, расскажите! — наперебой затараторили они.

Хитрец осушил стакан, сделал драматическую паузу и заговорил:

— Мы… нам с Рассом пришлось довольно несладко. Мы снимали документальный фильм в Перу… про совершенно неизвестное и примитивное племя индейцев — дикарей-каннибалов, обитающих в неизведанных джунглях…

— Кажется, я что-то похожее видела, — неуверенно пробормотала Айлин.

Тони кивнул.

— Наверно. Так вот, как-то раз, примерно год назад, когда мы пролетали над самым неприступным районом, где никогда не ступала нога человека, двигатель самолета отказал. Рассу лишь чудом посчастливилось посадить самолет на высохшее русло какой-то речушки, но мы оказались прямо в самом центре территории этого свирепого племени. Нас взяли в плен…

Девушки пожирали нас взглядами, явно силясь понять, верить ли этой несусветной чуши. А Тони, надо воздать ему должное, умеет казаться искренним, когда захочет.

— И что случилось потом? — спросила Джун, облизнув губы.

Тони посмотрел на меня.

— Расс, не взять ли нам ещё по стаканчику, пока эта лавочка не закрылись?

— Что? — Я с трудом вернулся к реальности из непроходимых перуанских джунглей, где отчаянно сражался за свою жизнь против нескольких тысяч дикарей, вооруженных луками с отравленными стрелами. — Ах, да, разумеется.

Я собрал рюмки со стаканами и засеменил к стойке бара, ухмыляясь под нос. Несмотря на поздний час, бар был забит до отказа — яблоку негде упасть, — и мне пришлось ждать несколько минут. То и дело я посматривал на наш стол. Тони буквально лез вон из кожи. Подружки смотрели ему в рот, как завороженные, ловя каждое слово. Внезапно Джун подняла голову и уставилась на меня. Я быстро повернулся к ней в профиль, напустив на себя мужественный вид, как будто воспоминания о Перу до сих пор бередили мою душу.

Когда я наконец вернулся к столу, Тони устремил на меня торжественный взгляд и произнес:

— Я им рассказал все, Расс.

Я серьезно кивнул.

— Что ж, тебе виднее.

— Представляю, как вы мучились, — с серьезной мордашкой посочувствовала Джун, но глаза её лукаво блеснули.

— Ужас! — фыркнула Айлин.

— И все же… — глаза Джун обольстительно скользнули по моему телу… выглядите вы, как огурчик.

— Время — великий лекарь, — глубокомысленно изрек я.

— Да, — кивнул Тони. — Несколько недель в Богнор-Риджисе позволили нам придти в себя.

Богнор-Риджис! Модный курорт на юге Англии! Ну, дает Мюнхгаузен!

Девушки переглянулись. Джун потянулась за своей кожаной сумочкой;

— Мне нужно кое-куда зайти.

— Мне тоже, — вскочила Айлин.

Мы проводили взглядами подружек, которые направились в туалет, дразняще виляя соблазнительными задиками.

— Что ты им наплел? — спросил я, отпивая из стакана.

Глаза Тони удивленно расширились. Невинный агнец!

— Только правду, сынок… О том, как бедные дикари, никогда прежде не видевшие белого человека, решили, что мы боги, спустившиеся с небес на синей птице…

— Мм, вполне логично.

— … и как они пожелали, чтобы божественное семя сохранилось в их племени навечно, и не согласились отпустить нас до тех пор, пока мы не перетрахаем всех их женщин… Да, именно так.

— А сколько у них было женщин? — не выдержал я.

— Восемьсот, — мрачно произнес Тони.

— Восемьсот?

— По четыре сотни на брата.

— И как долго нас там продержали?

— Три месяца. Посчитай сам.

— Я считаю. Значит, девяносто дней…