Звезда Полынь - [72]
Движение было слышно отчетливо, неприкрыто. И дыхание.
Непрофессионал.
Фомичев сберег глаза от короткого удара внешнего света и теперь был в куда более выигрышном положении, нежели припозднившийся визитер. Тот некоторое время бестолково ворочался, шумно натыкаясь на какие-то углы, трубы и черт знает что еще - вроде бы и не было на чердаке столько препятствий и выступов, сколько гость насчитал плечами, коленями и, судя по разнообразию звуков, лбом. Потом отчетливо чертыхнулся, пробормотал что-то вроде: “Сами пускай попробуют без фонарика…” Фомичев уже совершенно отчетливо видел, как темная фигура поставила на пол длинную сумку, порылась во внутренних карманах и извлекла из недр карманный фонарь. Еще мгновение - и тот пустил узкую струю желтого света, которая, строго говоря, сделала обзор еще более проблематичным: то, что прокатывается в струе, видно, да и то лишь в чересчур контрастном и оттого будто плоскостном, двухмерном изображении, а уж чуть от струи в сторону - вообще беда, бездна. Фомичев нипочем бы не стал так затруднять себе жизнь - светить здесь фонариком.
Все ясно. Шпана.
Гостю было лет слегка за двадцать. Может, даже меньше - просто, как одно время было модно говорить, акселерат: бицепсы, трицепсы, все свободное время - спортзал да водка с пивом; гениталии до колен, под черепом - полтора ганглия. Держа фонарик левой рукой, парень с лихим хрустом расстегнул молнию сумки и достал небольшую винтовку. Из бокового кармана сумки вынул оптический прицел. С легким щелчком вогнал прицел в гнездо. Потом неумело навинтил глушитель.
Ну, времена… Свобода, блин, свобода… Полуночи еще нет - а по улицам столицы разгуливают безмозглые недоросли с винтовками, и будто так и надо.
Если и есть в России что-то поистине удивительное - так это то, что тут еще остался кто-то живой.
Сосредоточенно сопя, акселерат стал ладиться с винтовкой на краю слухового окна, примериваясь стволом в сторону больницы. Фонарик акселерат оставил лежать на полу, лучом кверху, чтобы отраженным от потолка светом светил рассеянно и просторно. Ну, ладно… Киллер хренов.
Фомичев призраком вздыбился из тряпья и, двигаясь стремительно и беззвучно, в три шага оказался у парня за спиной. Тот, даже если бы и услышал что-то, не успел бы повернуться. Но он не слышал. И, похоже, не слушал - так был увлечен своим подвигом. И так уверен в том, что он властелин мира и, кроме него, в мире все - твари дрожащие. Фомичев небрежно ткнул киллера прямыми пальцами в шею с обеих сторон. Парень коротко хлюпнул горлом и, обмякнув, со стуком выронил просунутую было наружу винтовку - и сам на подогнувшихся ногах повалился на пол рядом с нею.
Фомичев проворно прошелся руками по его карманам. Ну, документов, конечно, никаких нет, на это ума хватило. Записная книжка, ага. Мобильник. Ага. Это все нам пригодится… Так. Ох ты, Господи, не заметил сразу - наш Ли Харя Освальд даже в перчатках! Это кто ж таких бойцов дрессирует, интересно? Романтика! Но теперь - оч-чень кстати. Фомичев стянул с рук парня перчатки и надел сам. Взял одну руку киллера, поисхитрялся малость, чтобы отпечатки пришлись туда, куда надо, потом притиснул пальцы террориста к прикладу винтовки. Проделал ту же операцию с другой рукой. Вот так, голубчики. Долг платежом красен. А может, и для дела потом пригодится. Одной из тряпок бомжового вороха - как сей ворох тут кстати оказался, как кстати! слава бомжам! - скрутил запястья парня и притянул их к одной из тянувшихся вдоль стены труб, мохнатых от дряхлой обшивки и пыли. Аккуратно, чтобы не потереть отпечатки, взял винтовку, проверил магазин (два патрона, ё-пэ-рэ-сэ-тэ), потом не утерпел: высунулся наружу - и глянул на окно палаты Корхового сквозь прицел.
В палате теплилось лишь дежурное освещение, но хорошая оптика будто зажгла там дополнительный свет; лицо Корхового было прям вот оно. И койка стоит, как нарочно, напротив окна. У стены голенастый штатив дремлющей капельницы - скелет инопланетянина…
Одно короткое мгновение Фомичев смотрел в оптический прицел на лицо спящего друга, потом зябко передернул плечами.
Эх…
И тут парень захрипел. Очухался…
Фомичев резко обернулся и ткнул болвану в затылок ствол винтовки.
– Обернешься - стреляю. Кто послал?
– Ты кто? - сипло спросил парень, не делая ни малейшей попытки обернуться.
– Штирлиц в пальто, - ответил Фомичев. - Это я тебя спрашиваю, а не ты меня, усвоил?
– Да… - после паузы ответил парень. Голос прыгал, срываясь. Не обделался бы, герой…
– Повторяю вопрос: кто послал?
Некоторое время парень молчал. В тишине было слышно только его дыхание. Фомичев малость потерпел, не желая пережимать. Пусть освоится.
– Воевода… младший воевода Розмысл.
– Почему этого человека надо убить?
– А… - в голосе парня прорезалась дополнительная растерянность, - а хрен его знает. Приказ командира - закон для подчиненных…
Они там, подумал Фомичев с ненавистью, еще и в красноармейцев попутно играют. Сволочье… Последние извилины забили, как окошки в деревне забивают при отъезде - крест-накрест. Мурка - и та без хозяев одичала… Не ждите. Все ушли на фронт. Встречать вермахт хлебом-солью.
Что-то случилось. Не в «королевстве датском», но в благополучной, счастливой Российской конституционной монархии. Что-то случилось — и продолжает случаться. И тогда расследование нелепой, вроде бы немотивированной диверсии на гравилете «Цесаревич» становится лишь первым звеном в целой цепи преступлений. Преступлений таинственных, загадочных.
Книга «Руль истории» представляет собой сборник публицистических статей и эссе известного востоковеда и писателя В. М. Рыбакова, выходивших в последние годы в периодике, в первую очередь — в журнале «Нева». В ряде этих статей результаты культурологических исследований автора в области истории традиционного Китая используются, чтобы под различными углами зрения посмотреть на историю России и на нынешнюю российскую действительность. Этот же исторический опыт осмысляется автором в других статьях как писателем-фантастом, привыкшим смотреть на настоящее из будущего, предвидеть варианты тенденций развития и разделять их на более или менее вероятные.
Произошел ли атомный взрыв? И, если да, то что это — катастрофа на отдельно взятом острове или во всем мире? Что ждет человечество? На эти и другие вопросы ищет ответы ученый Ларсен…Вариант киносценария к/ф «Письма мертвого человека». Опубликован в Альманахе «Киносценарии», 1985, выпуск I.Государственная премия РСФСР 1987 года.
Герой романа — старый большевик, видный государственный деятель, ответственный работник Наркомата по иностранным делам, участвующий в подготовке договора о ненападении между СССР и Германией в 1939 г.
Вячеслав Рыбаков больше знаком читателям как яркий писатель-фантаст, создатель «Очага на башне», «Гравилёта „Цесаревич“» и Хольма ван Зайчика. Однако его публицистика ничуть не менее убедительна, чем проза. «Резьба по идеалу» не просто сборник статей, составленный из работ последних лет, — это цельная книга, выстроенная тематически и интонационно, как единая симфония. Круг затрагиваемых тем чрезвычайно актуален: право на истину, право на самобытность, результаты либерально-гуманистической революции, приведшие к ситуации, где вместо смягчения нравов мы получаем размягчение мозгов, а также ряд других проблем, волнующих неравнодушных современников.
Начало конца. Смерть витает над миром. Одинокий человек с ребенком в умершем мире. Очень сильный и печальный рассказ.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.