Звезда по имени... - [43]

— Все хорошо? — я незаметно для себя остановилась на одной из дорожек, и когда капитан задал вопрос, заметила, как он встал рядом, машинально ограждая меня своей фигурой от праздно шатающейся толпы.

Я медленно кивнула. Это было приятно. Его забота что-то задела в груди, и я эгоистично захотела, чтобы он был со мной всегда, пока мне нужен.

— Светлейшая лэу Рьед? — голос показался знакомым, но так как я за последние дни перезнакомилась с массой народу, то его обладателя вспомнить сразу не смогла, пока он не подошел ближе. Вот тогда то я и узнала в пожилом полноватом таурианце не уважаемого банкира. И он сам и его банк в связи с последними событиями как то совершенно вылетели из головы.

— Уважаемый лэу Асмур, — краешек губ чуть поднялся, обозначая "улыбку". На большее при встрече с этим таурианцем я была не способна.

— Вы увлекаетесь театром?

— Еще не решила. Возможно.

Банкир оказался не один, рядом с ним, положив ему руку на плечо, стояла довольно молодая особа с неестественной улыбкой на губах и с глубоким декольте на серебристом платье. При этом, небольшая грудь дамы оказалась все же скрыта множеством цепочек с бусинками.

— Еще не решили? — тонковатые брови молодой женщины поползли вверх, — Театр невозможно не любить.

Рауш тихо кашлянул. Видимо не согласившись с этой точкой зрения.

— Конечно, драгоценная, все знают твою любовь к театру. Светлейшая, это моя законная супруга, Парита лэу Асмур. Парита, драгоценная, помнишь я тебе рассказывал недавно о моей новой клиентке?

Брови Париты поднялись еще выше. Но меня заинтересовали не они, а совсем другое. Если она законная, то где то бродит еще и незаконная? Какой оказывается банкир любвеобильный таурианец.

— Да, припоминаю, — взгляд женщины стал снисходительным, черные же глаза банкира смотрели все так же цепко, — Вы обязательно должны зайти в нашу ложу и, возможно, мне даже удастся познакомить Вас с актерами. Сегодня играет великолепный состав, одна только уважаемая лэу Эвар чего стоит! А ее партнер по игре!

— Драгоценная, я думаю светлейшая обязательно посетит нас, — мужчина усмехнулся, — Возможно после первой части? Там будет минут двадцать. Как думаешь?

— Да, конечно, — драгоценная закивала.

— Скорее всего нет, — а это уже качнула головой я. Улыбка окончательно сползла с моего лица, скоро и заинтересованное выражение, с трудом удерживаемое кстати, скроется в том же направлении.

Вот это наглость! Нет, честно! Я поражаюсь иногда некоторым существам. Вроде бы и платьем, и прической, и макияжем я сегодня смогла накинуть себе пару лет, а меня все равно принимают за девочку-подростка с ветром в голове. Я что, по их мнению должна запрыгать от радости при одном упоминании какой-то Эвар? Наивные. А провести меня за кулисы? Я похожа на пятилетнюю мечтательницу, подражающую непонятно кому? Что за бред!

— Вот как? Жаль, — губы драгоценной недовольно поджались.

Я, усмехнувшись, кивнула.

— Прошу прощения, меня ждут.

И больше не задерживаясь, пошла к огромным, хорошо виднеющемся даже с такого расстояния воротам.

— Какая невоспитанность! Драгоценный, как она посмела так…

Что я там посмела, и как смогла, я уже не расслышала, да мне было и не интересно знать мнение неприятной, напыщенной и совсем не уважаемой супруги банкира. Да и самого банкира я уже знать не желала.

— Рауш, не забудь мне напомнить сменить банк. Этот меня не устраивает.

— Конечно. Что-нибудь еще?

— Возможно. Как только придумаю, — моя мстительная натура, помноженная на мстительность Катраэлы, неудержимо брала вверх. Сдерживать себя? Нет, не в этом варианте.

— Светлейшая, Вы почти не опозда…, - эфенди, сделал к нам несколько шагов, всмотрелся в мое лицо и спросил, — Что произошло?

— Ничего, с чем я не смогла бы разобраться, — скрипнув зубами, я попыталась взять себя в руки и улыбнуться.

— Верю, — мужчина быстро просканировал пространство за нами, — Но если Вы не будете так скалиться, то я поверю еще больше. Прошу.

Рэу Дастан указал рукой на огромные распахнутые двери, украшенные металлом и гравировкой.

— Где предпочитаете остановиться? У меня в ложе или у себя?

Военный на правах хозяина шел впереди, и словно ледокол во льдах Севера, прокладывал нам путь. Следом шла я, с интересом рассматривающая статуи, гравировку на стенах и народ, замыкал группу капитан и парочка из моей охраны.

Остановившись, он добавил:

— Лучше конечно у меня, в Вашей думаю будет тесновато.

Мой недоумевающий взгляд он расшифровал неверно:

— Родственники. Я уже видел Вашу кузину с компанией.

— У вас, — при упоминаний кузины, я скривилась.

— Я так и подумал, — мужчина удовлетворенно улыбнулся, — Тогда нам на третий.

Перед его мощной, высокой фигурой таурианцы, которых становилось все больше, машинально расступались, и мы без проблем добрались сначала до лифтов, доставивших нас на нужный этаж, а потом и до нужной комнаты. Ложа оказалась затемненным глубоким балконом с удобными креслами и открывающимся видом на круглую сцену и нижние ряды кресел. Благодаря круглой конструкции театра, я могла рассмотреть так же ложи напротив. Маленькие ячейки, похожие издалека на пчелиные соты, делящиеся на второй, третий, четвертый ряды, выполненные в одном цвете — фиолетовом, почти черном. Свет, падающий откуда-то сверху, сильно освещал сцену, на долю же комнат оставались совсем крохи, поэтому видеть то, что происходило в ложах напротив, почти не удавалось. Только намек на движение или же кусок яркой материи, если на нее случайно упал луч света.