Звезда надежды - [10]

Шрифт
Интервал

— Я должен увидеть Пирса. Это очень важно. Где он? — Посетитель взглянул на Керис, но без особого интереса; он явно не собирался больше ничего объяснять.

— Он уехал для съемки местности. Вернуться должен уже совсем скоро.

— А-а… Значит, мне придется заглянуть еще раз. — Он сделал прощальный кинезис и повернулся к двери.

— Может быть, я могу что-то передать? — с холодной вежливостью поинтересовалась Керис. Какое-то извращенное чувство побуждало ее попытаться задержать незнакомца, заставить его увидеть в ней человека, а не смотреть на нее, как на предмет мебели, — и притом весьма непрезентабельный.

Он оглянулся от двери.

— Если бы мне были нужны карты со всеми новейшими изменениями, дитя, я все равно не смог бы получить их у тебя, раз Пирс еще не вернулся со съемки. — Тон его был любезен, но «дитя» заставило Керис ощетиниться.

«Ах ты, недоносок!» — подумала девушка, наслаждаясь про себя запретным словом. Ерри в своем углу продолжала шипеть и плеваться.

Теперь посетитель услышал и впервые бросил взгляд на кошку. Шерсть ее стояла дыбом, спина была выгнута, зубы оскалены.

Впечатление, которое поведение кошки произвело на незнакомца, оказалось совершенно неожиданным. Он замер на месте, темный румянец медленно поднялся по шее и залил загорелое лицо. Это не было смущение, поняла Керис, — это был стыд. Крутой парень покраснел, словно подросток, которого поймали за подглядыванием в окно девичьей спальни. На мгновение он, казалось, совершенно растерялся. Дважды он пытался заговорить и дважды закрывал рот, как будто боялся сказать лишнее. Керис вытаращила на него глаза. Уверенный в себе, вооруженный кнутом и метательными ножами житель Неустойчивости, и краснеет, как школьник? Невероятно!

— Пирса еще кто-нибудь спрашивал недавно? — выдавил он наконец из себя. Скрежещущий голос прозвучал еще более резко, и Керис чуть не подпрыгнула на месте.

— Все спрашивают Пирса, — сварливо ответила она. — Никому, похоже, и в голову не приходит, что я достаточно разбираюсь в картах.

— Я имею в виду — его лично. Не было кого-то, кто не собирался покупать карту?

— Ты хочешь сказать — вроде тебя? — Керис покачала головой. — Нет, не могу припомнить, чтобы в последнее время такое случалось. — Она смотрела ему прямо в лицо, и посетитель наконец, казалось, заметил девушку.

Поблагодарив ее, он снова сделал прощальный кинезис и вышел из лавки. Ерри тут же воспользовалась возможностью найти убежище на кухне.

Керис осталась стоять на месте, хоть тоже чувствовала непонятный страх.

Она стала вспоминать все случившееся, пытаясь понять, что представлял собой незнакомец. За годы, проведенные в лавке, Керис узнала многих леувидцев, которые постоянно приезжали и уезжали из Первого Постоянства; все они нуждались в картах, а Пирс Кейлен был лучшим картографом к северу от Широкого. Ребенком Керис часто пряталась под прилавком и слушала разговоры отца с покупателями. Ей очень нравились их рассказы о стычках с Дикими и с Приспешниками, о приключениях у потоков леу. Иногда девочке даже начинало казаться, что она знает о непостоянном характере Блуждающего не меньше, чем отец, или что воочию видит грозный простор Широкого или взмывающий вверх Костлявый Кулак. Она мечтала о том дне, когда вместе с Пирсом отправится в Неустойчивость: Керис Кейлен, подмастерье картографа.

Однако ей так и не удалось вспомнить, чтобы она раньше встречала этого человека с обсидиановыми глазами и голосом, которым можно бы отскребать сажу с котелков. Человека, стыдившегося того, что перепугал кошку…

Может быть, он только недавно появился в краях к северу от Широкого. Может быть, он бывал здесь нечасто, и Керис пропустила его посещение лавки — ведь, становясь старше, она реже имела возможность подслушивать, а под прилавком ее бы теперь заметили. Правда, она еще долго цеплялась за свою мечту о том, чтобы в один прекрасный день стать подмастерьем своего отца. В конце концов, это было бы только логично: Фирл в отличие от Керис не интересовался семейным ремеслом. Девушка обожала все, что касалось карт, любила рассматривать их, поражаясь переменам, происходившим от года к году. Фирл оставался ко всему этому совершенно равнодушен. Керис упрашивала отца, когда он бывал дома, показать ей, как работать с теодолитом, как пользоваться компасом, как наносить на карту результаты съемки, как читать геодезические знаки. Фирл не скрывал своего неудовольствия, когда в его присутствии обсуждались такие вещи. Так разве можно было сомневаться в том, кто унаследует профессию отца?

Керис очень беспокоило, окажется ли она леувидицей, потому что создавать карты Неустойчивости могли лишь те, кто обладал этим даром, но ей и в голову не приходило, что Закон запрещает женщинам работать в Неустойчивости. Еще меньше догадывалась она о том, что ее отец вовсе не собирается делать из нее картографа. Она так была уверена в своем будущем, что даже никогда не обсуждала его с Пирсом: она просто считала его одобрение само собой разумеющимся. Но однажды ее случайное замечание раскрыло Пирсу, о чем мечтает дочь, и он, откинув голову, расхохотался так, что из глаз потекли слезы. Керис стояла в лавке в своем сером фартуке, стиснув руки за спиной, слушала смех отца, положивший конец всем ее мечтам, и крушение надежд что-то в ней сломало; боль от этого она запомнила навсегда. Картографом станет Фирл. Фирл, который не желал путешествовать по Неустойчивости, который с отвращением думал о переправе через Степенный или Расколотый…


Рекомендуем почитать
Королевская кровь

«Если уж нечистый расточает улыбки весны, значит, нацелился на душу. Души людские — вот их истинная страсть, их нужда, их пища». (Из наставлений отца Бартоломью, духовника Хейли Мейза). Обложка — авторская иллюстрация Факира, за что ему спасибо от меня.


В центре внимания

Своеобразный Christmas special для тех, кто знаком с серией «Действующие лица». Вскоре после событий, описанных в «Наказанном развратнике», герои волей случая… да нет, по собственному желанию встречаются накануне Нового года, чтобы принять участие в юбилейном концерте и просто поболтать о мирных житейских делах. И случайно разговор заходит об одном давнем приключении и очередном супергеройском подвиге… да, совершенно случайно, а вовсе не потому, что кое-кто любит находиться в центре внимания!


Темные искусства и дайкири

Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.


Создатель подземелий

В пятнадцать лет, незадолго до выпуска из средней школы, отец сказал мне следующее. - В нашем роду течёт демоническая кровь.И это была правда. К сожалению мой отец являлся простым владельцем магазинчика с едой из курицы на вынос, обладающим способностью менять цвет глаз на голубой, а я был сыном этого владельца, который по воле случая был чуточку сильнее остальных.Однако спустя пять лет. Они пришли за мной.


Когда богу стало скучно - 2 том

У тебя никогда не было такого, что вроде всё есть, всё что нужно, но почему-то ты не чувствуешь, абсолютно ничего. Лишь зудящее чувство сжигает тебя изнутри. Чтобы ты не делал, как бы не старался, он не уходит, заставляя сходить с ума. Начав читать эту книгу ты посмотришь на это зуд, которым заболел двадцатилетний главный герой, под другим углом, поймёшь для чего он нужен и какова его причина, а как бонус прочувствуешь всю палитру чувств, начиная от ужаса и депрессии, заканчивая эйфорией и любовью. К чему же этот зуд приведёт героя? К безумию? Или же любви?


Последний рабочий день

Отправляясь в путешествие за "кладом с магией", герои надеются найти новые ощущения и прикоснуться к альтернативному взгляду на события вокруг. Но вот беда, они находят не свой клад. Сюжет развивается от мило нелепого до страшно кровожадного, удивляющего своей жестокостью. Главные герои узнаю какой он мир на самом деле и какие личности скрываются в закромах дремучего леса. Содержит нецензурную брань.


Час Презрения

Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…


Владычица озера

Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…


Кровь эльфов

«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.


Башня Ласточки

Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.