Звезда моя - [13]

 — не вполне разборчиво выдохнул Витале, в восхищении рассматривая ее изящную грудь.

Зара, не переживавшая больше по поводу своей фигуры, задрожала, отчетливо чувствуя нарастающий внутри ее влажный жар. На какой-то момент, когда он снял трусы и она увидела мощное приподнятое проявление его желания, нервы чуть не подвели ее. Ее тело желало его, но она боялась, что это будет больно. Впрочем, в раздражении она тут же отбросила этот страх, а потом все мысли покинули ее: он добрался до самого укромного уголка ее тела, который она хотела скрыть от него. Но желание было слишком острым, а ощущения, которые она испытывала с ним, — слишком сильными, чтобы она могла отказать ему из скромности.

Витале нагнулся и поцеловал ее. Это был долгий и страстный поцелуй. Его темно-золотистые глаза пылали желанием.

— Ты так соблазнительна, что я сгораю…

— Так чего же ты ждешь? — задыхаясь, поторопила Зара, неспособная долее выдерживать это томительное ожидание. Ее бедра против воли придвигались к нему, раскрывая ее устремления.

Витале сорвал обертку с презерватива и осторожно натянул его. Она наблюдала, снедаемая любопытством перед тем, чего она никогда еще не испытывала, но в то же время ощущая тревогу, которую старалась подавить. Разумеется, он влезет, ведь так задумано природой. Он опустился на нее, такой сильный и уверенный, и она явно ощутила его у своего влажного лона. Когда он погрузился в нее, она вся задрожала от ожидания.

Было больно, и у Зары вырвался протестующий стон. Витале замер, глядя на нее, полный смущения и непонимания. Ей стало очень неловко.

— Зара? — начал он. — Я причинил тебе боль. Прости меня…

— Я не хочу это обсуждать, — поспешила заверить его Зара. Она уже чувствовала, как боль отступает, а напряжение рассеивается, и подозревала, что не из-за чего было поднимать столько шума. — Продолжай.

От этого приказания, высказанного весьма официальным тоном и совершенно не подходившего к обстоятельствам, Витале чуть не расхохотался. Он с трудом сдержал веселье, прочитав на ее прелестном лице беспокойство и смущение.

— Но я причинил тебе боль…

— Просто есть слишком личные вещи, чтобы говорить о них, — сказала Зара.

— Ты действительно хочешь продолжить? — поинтересовался Витале вполголоса, старательно скрывая эмоции и раздумывая, почему еще никто из женщин не смешил его так, как она.

— А почему бы и нет? — прозаично заметила Зара.

Витале до предела погрузился в нее, и дрожь пробежала по ее телу, как если бы ее кожи коснулось пламя. Когда он начал двигаться, она попыталась сдержать удивленный вздох. Ощущения были слишком необыкновенными, как если бы их тела слились воедино. Сладкая мука удовольствия все нарастала. На миг он отдалился, затем снова глубоко вошел в нее. Она уже не могла контролировать свою реакцию и гортанно закричала. Ее охватило острое, всепоглощающее наслаждение, она едва могла дышать. Все возраставшее возбуждение закрутило ее в вихре яркого света. В тот момент, когда ей показалось, что больше она не вынесет, она достигла пика и каждой клеточкой тела ощутила эту тонкую вспышку чувств. Глаза ее были широко распахнуты, а губы приоткрыты от изумления. В это время он, вздрогнув, также достиг вершины наслаждения.

— Ты удивительна, — хрипловато простонал он. — Это было достойное продолжение.

Чувствуя себя необычайно умиротворенно, Зара нежно прижалась губами к его атласному плечу. Приходилось признать, что этот мужчина точно знал, как доставить ей удовольствие. Он отбросил простыню, поднялся и неспешно пошел в ванную. Она повернулась на бок, до сих пор оглушенная силой испытанного в его объятиях.

Она все еще чувствовала отголоски этого изумительного наслаждения, и у нее слегка кружилась голова. «Великолепный секс», — решила она, но ей уже хотелось больше, и она спрашивала себя, собирался ли Витале продолжать то, что они начали. Или она была только маленьким развлечением на выходные? Такой унизительный вариант тоже возможен. Следует признать, что это была случайная страсть, а не романтические чувства. По иронии судьбы, она так многим пожертвовала, чтобы быть с ним, печально признала она. Теперь вопрос о ее браке с Сергиосом Демонидесом даже не стоял. Более того, ей не верилось, что она была так слепа и игнорировала риск влечения, когда согласилась выйти за нелюбимого человека, только чтобы порадовать родителей. Это было очень глупо и неразумно, разве нет? О, насколько проще была бы ее жизнь, прислушайся она к предостережениям Би. Надо было сказать Сергиосу, что ей очень жаль, но она передумала!

«Но лучше уж изменить решение за несколько недель до того, как будут напечатаны приглашения на свадьбу, — иронично подумала она, — чем обрекать себя на неудачный брак». Разумеется, Сергиос будет раздражен, что она отняла у него стол ко времени. Она у всех отняла много времени, а отмена всех приготовлений к свадьбе, несомненно, обойдется ее родителям в кругленькую сумму. Она была очень глупа и непредусмотрительна. Но что сделано, то сделано, и теперь все по-другому. Она уже не могла вернуться к умонастроению, владевшему ею до Италии и до Витале Рокканти. Он перевернул все, что она о себе знала. Теперь она хотела от брака гораздо большего, чем Сергиос мог ей предложить.