Звезда курятника - [9]

— Мы катались с горки! — обиженно сообщил Колян. — А ее, оказывается, покрасили! Ну, не саму горку, а ступеньки и поручни, так что у нас с малышом все лапы в краске! И передние, и задние!

— И руки, и обувь? — перевела я. — Вот молодцы! Значит, так: возьмитесь за руки, сядьте на лавочку и ждите меня, я сейчас прибегу к вам с растворителем!

Отыскав под ванной бутылочку с ацетоном, я схватила первую попавшуюся под руку тряпку и шустро порысила в парк — отмывать своих свежеокрашенных Колянов. Там выяснилось, что лавочка, на которую они по моему совету присели, тоже была окрашена, только не желтой эмалью, а зеленой, так что голубые джинсы Коляна и красный комбинезон малыша сзади сделались полосатыми. Кроме того, Масянька, желая непременно забраться папе на ручки, запятнал белую отцовскую рубашку желтыми ладошками. Колян же, пытаясь воспрепятствовать карабкающемуся на него ребенку, измазал краской Масин синий свитер.

— Клоуны! — сердито воскликнула я, изведя на папу и сына весь ацетон, но не добившись при этом особого результата. — Я же велела вам взяться за руки!

— Зачем? — не понял Колян.

— Чтобы руки у вас были заняты, ведь тогда вы ничего не смогли бы ими испачкать!

Руки, лица домочадцев и подошвы кроссовок отмыть удалось, но одежда самодеятельной химчистке не поддавалась. Пришлось сначала идти домой — домываться и переодеваться, а потом отправляться в магазин за новыми джинсами для Коляна.

— А из старых мы сделаем мне новые шорты! — с детской непосредственностью радовался оказии муж. — Ниже колен штанины отрежем, а те пятна, которые окажутся выше, будем считать декоративными! А с краю выпустим бахрому!

Я молчала. Нескучное восресенье измотало меня не хуже целой рабочей недели, и я только к вечеру нашла в себе силы обзвонить участников ночных посиделок с летальным исходом.

А звонила я им с целью прояснить личность нашего покойника. Дело в том, что я видела Диму первый раз в жизни, он же и последний! Откуда взялся этот парень, я вечером не вникла, мне было не до того: пришлось быстренько сообразить полупраздничный ужин на восемь персон, накрыть стол, потом следить за тем, чтобы тарелки гостей не пустовали, а веселая застольная беседа не прекращалась, и при этом внимательно пасти шустрого малыша, затем укладывать его спать, а после шикать на гостей, чтобы не повышали сверх меры голоса, потом укладывать их спать и пытаться уснуть самой… В общем, вчера я не удосужилась толком познакомиться с Димой, а сегодня было уже поздно. Сегодня я могла бы познакомиться лишь с его некрологом, вот только не знала, кто может таковой написать!

Пришел Дима вчера вместе с остальными гостями — Сашей, Надей, Андреем и Галей. Все пятеро появились одновременно, общались непринужденно, поэтому я решила, что Дима — старый знакомый кого-то из наших приятелей.

— Да не знаю я, как его фамилия, — отбивался от меня по телефону Саша, которому я позвонила в первую очередь. — И отчества не знаю, и домашнего адреса, и профессии! Я о нем вообще ничего не знаю, кроме имени: Дима.

— Послушай, как такое возможно? — рассердилась я. — Он же пришел вместе с вами, разве не так?

— Не вместе с нами, а одновременно! — поправил меня Саша.

Он юрист, поэтому уважает точные формулировки.

— Когда мы с Надюхой подошли к вашей двери, на лестничной площадке уже топталась эта троица — Андрюха, Галка и покойник. То есть он тогда еще был жив…

— Хочешь сказать, что с Андреем и Галиной вы встретились совершенно случайно? — не поверила я.

— Нет, не случайно, мы заранее созвонились и согласовали время, — признался Саша. — Но я лично этого Диму на свидание не звал. Спроси лучше у Андрюхи, где он выкопал этого мертвеца!

Я позвонила Андрею и обрушилась на него с упреком:

— Дуся! — это Андрюхино детское прозвище, известное узкому кругу лиц, друживших с ним в детсадовском возрасте. Андрюша тогда не выговаривал часть букв и гордо именовал себя «Андусей» или попросту «Дусей». — Где ты откопал Диму? Откуда покойник?

— С погоста, вестимо! — неуместно пошутил приятель. — Ладно, не сердись! Диму этого привел я, потому что пожалел бедолагу. Ему ночью некуда было идти.

— А у меня, по-твоему, приют для бездомных животных? — рассвирепела я. — Дуся, ты сдурел? Привел в мой дом совершенно постороннего человека! А вдруг он преступник? Или заразный больной? Или, не дай бог, налоговый инспектор? Да что ты вообще о нем знаешь?

— Честно говоря, почти ничего, — вынужденно согласился Андрюха.

Оказывается, он встретил этого парня вчера вечером, уже выйдя из офисного здания. На работе Андрюха подзадержался, а ему еще нужно было успеть забежать домой, чтобы уже оттуда вместе с женой ехать в гости к нам, поэтому по улице он почти бежал. С парнем, переминающимся с ноги на ногу у круглосуточного магазинчика, Дуся едва не столкнулся.

— Я извиняюсь, — буркнул Андрюха.

— Я тоже, — сказал незнакомец, преграждая ему путь. — Вы не одолжите мне десять рублей?

Андрюха остановился и оценивающе посмотрел на незнакомца. Тот был одет в хороший костюм, чисто выбрит, издавал слабый запах дорогого парфюма и на побирушку никак не смахивал.

— Он походил на мошенника, но сумма в десять рублей для афериста была маловата, — сказал Андрюха. — Мне стало интересно, зачем ему десятка. Я спросил, и он ответил, что по некоторым причинам вынужден заночевать в офисе и хочет купить себе на завтрак лапши. Наличность у парня кончилась, ближайший банкомат в пяти кварталах отсюда, а занять денег у знакомых он не мог, так как все его коллеги давно разошлись по домам. Я показался ему нормальным человеком, и он обратился с просьбой о займе ко мне.