Звезда бессмертия - [114]

— Система охлаждения блоков ЭВМ работает нормально, — доложил капитан. — Температура внутри блоков шестнадцать градусов — зона высшего комфорта.

— Плавбаза поблагодарила за сообщение, — сказала Таня. — Все комиссары на месте. Обедают в кают-компании. Связи с яхтами, идущими нашим курсом, нет. Мешают сильные грозовые разряды. Базовый корабль взял курс в нашу сторону. Представляете, там, возле Больших Антильских островов, чудесная погода. Они плывут сейчас у восточной оконечности Гаити.

— По всей видимости, это только узкий локальный ураган, вызванный встречей двух грозовых фронтов, заметил Александр Павлович. — Он должен скоро затихнуть или, точнее, переместиться на северо-запад.

— А мы тем временем сможем спокойно пообедать под водой, — вставил свое слово Сережа, вызвав улыбки у старших. — А что, в самом деле, совсем ведь не качает. И даже интересно: кушать борщ и котлеты по-киевски, когда над головой двенадцать метров Карибского моря. Никто даже не поверит. А сколько под нами, Александр Павлович?

Он вопросительно смотрел на Винденко.

— Под нами, сынок, не меньше шести тысяч метров. Но ты прав, это действительно не помешает нашему аппетиту. А после обеда можно будет и на поверхность моря выглянуть.

Ели молча, так и не сняв спасательных костюмов.

Все проголодались, особенно Джек. Нарушив всякие приличия, он уселся напротив Тани и требовательно тявкнул, глядя ей в глаза.

— Молодец! — похвалил собаку Сережа. — Начинаешь понимать основные заповеди матросской жизни. Кушать надо часто, но… много. Лучше переесть, чем… недоспать, — перечислял он с серьезным видом, загибая пальцы. — С первой же пенсии куплю тебе сразу килограмм шоколадных конфет.

И от обыденно домашнего тявканья Джека, от школьного юмора Сережи у взрослых сразу спало напряжение, вызванное трудной вахтой и необычностью обстановки. Конец обеда прошел спокойно. Они завершили его порцией крепкого кофе, после которого еще несколько минут отдыхали, глядя, как Таня убирает со стола посуду.

— Пожалуй, пора. После погружения прошло ровно шестьдесят минут, — поднялся со своего места Олег. — Всем закрыть шлемы и — в рубку.

Он первым вышел из кубрика. Где-то в глубине души затаилась тревога за всплытие. А вдруг…

Но все обошлось как нельзя лучше.

Низко над морем мчались рваные тучи. По прозрачному пластику хлестали струи дождя. Волны заметно успокоились, стали меньше. Они катились теперь на юго-восток вслед за тучами, подгоняемые крепким и ровным ветром.

— Идите отдохните пару часов, капитан. И вы, Танюша. А мы с Сережей заступим на вахту до двадцати двух, — сказал Винденко, став перед пультом управления и легонько отодвигая Олега к выходу.

— Можно и до двадцати трех, — отозвался Сережа. — Мне нужно очень много в бортовой журнал записать. И про ураган, и про борщ под водой…

Он придвинул к себе журнальную тетрадь, приготовил авторучку. И вот уже ровные строки легли на бумагу.

“21 час 15 минут. После всплытия мы за первый час прошли тридцать пять миль. Теперь идем со скоростью сорок узлов, то есть по семьдесят четыре километра в час. Всего от Сантьяго-де-Куба, несмотря на задержку, уже пройдено четыреста шестьдесят три зачетных мили, а до первого пункта регистрации на острове Тринидад, который называется Порт-оф-Спейн (английская территория), осталось четыреста восемьдесят пять миль, то есть чуть больше половины…”.

Еще через час в рубку управления поднялся Олег.

— Сережа, ужинать, — позвал он. — И вы, Александр Павлович, тоже. Таня ждет обоих. А потом спокойно отдыхайте. Ума не приложу, как бы мы с Таней обходились без таких замечательных пассажиров. Спасибо вам огромное! У меня теперь заряда бодрости на целые сутки хватит.

Через двадцать минут к нему поднялась Таня, принесла кофе.

— Ты думаешь, они спать легли? Как же, уложишь их! Уговорили меня показать им кинокомедию “Карнавальная ночь”. Сидят, хохочут, что малый, что старый — оба мальчишки. А я вот — к тебе… Посижу здесь в кресле. Ты не против?

— Что ты, милая! — обнял он ее за плечи. — Можешь даже постоять рядом немного, пока не устанешь.

…Летят минуты. За рубкой — кромешная мгла. Мигают разноцветные огоньки на пульте, словно переговариваются о чем-то своем. Все еще стучит по прозрачному куполу дождь. Тримаран уверенно рассекает темноту, пробивая ее мощным бело-голубым лучом прожектора, оставляя за собой одну милю за другой. А они оба — Олег и Таня — смотрят вперед, одни в этом бескрайнем мире… Разве одни?

Таня взглянула на часы-индикатор и, удивленная, подняла глаза на мужа.

— Неужели прошло больше часа? А мне показалось — минутка-две. Побегу посмотрю, как там в нашем кинозале.

Она вернулась через полчаса. Посвежевшая, с мокрыми блестящими волосами, в будничном домашнем халатике.

— Понимаешь, захожу — кино как раз кончилось. Пассажиры наши стали укладываться, а я — в душевую. Так приятно! Водичка прохладная, ласковая… Ты пойди, освежись тоже. Я и полотенце сухое махровое тебе приготовила. Там увидишь. А здесь все будет Б порядке, не беспокойся. Меня Андрей Иванович и комсорг ваш Алеша Скворцов многому научили, пока ты по командировкам пропадал.