Звериное царство - [63]

* * *

Самок в хозяйстве обслуживают три хряка, в том числе Зверь, ставший венцом долгой селекционной работы и искусных скрещиваний. Никогда раньше фермерам не удавалось вырастить подобный образчик породы. Зверь весит сто семьдесят кило, в холке достигает почти полутора метров, в длину – четыре. Когда его водят вдоль загонов с самками, чтобы определить их готовность, огромная мошонка болтается слева направо – словно бы в насмешку над мужчинами, – и матки, чувствуя острое дыхание самца, истекают мочой. Зверь осознает свое физическое превосходство и возбуждается от их близости, его бесит насильственная изоляция и злит соперничество с другими производителями. Все вместе делает животные опасно-непредсказуемым. Как-то Зверю случилось запереть Анри в проходе свинарника: он прижал его к загородке и наверняка откусил бы кисть руки, не вмешайся вовремя Серж. Тем не менее животное остается фаворитом Анри – он с первого взгляда влюбился в поросенка, который при рождении весил вдвое больше братьев и сестер по помету (четверо оказались не жильцами и были отсеяны).

– Этого резать не будем, – говорит Анри, кивнув на самца.

Когда матери Зверя пришло время ехать на бойню, он взял у Жоэля доску сдерживания, как будто почитал за честь проводить ее, залез в прицеп, положил ладонь на хребет норовистой самки и заговорил с ней тихим голосом. Сыновья молча наблюдали, гадая, уж не обещает ли он животному быструю смерть, не благодарит ли свинью за то, что была отличной производительницей и родила Зверя, ведь благодаря ему они окажутся в числе первых свиноводов двух секций на будущем сельскохозяйственном салоне. Вообще-то Анри терпеть не мог ярмарки, не желал в них участвовать – «я не цирковой слон!» – говорил, что не станет выставляться, чтобы потешить праздных бездельников, с каждым годом ненавидя и презирая их все сильнее. Возможно, он представлял себя на месте животного, которое загоняют в фургон, везут, ставят на помост, щупают, обсуждают…

Анри уверен, что с помощью Зверя они снова выйдут на рынки Германии, Испании и Италии. В последние годы торги там проходили неудачно, что повлияло на рентабельность производства. Вот так же и река, слегка отклонившись от русла, меняет весь окрестный пейзаж: одному человеку не отследить изменений в ландшафте, понадобится долгая жизнь нескольких поколений.

Мать Зверя выслушала напутствия хозяина и осталась одна среди других, незнакомых и напуганных товарок по несчастью. Всех вывели из загонов, гнали по проходам на сортировку, потом они оказались на ярком свету, борт грузовика откинули и заставили их подняться в прицеп. Машина едет по национальному шоссе мимо коричневых и охровых полей и поросших травой лугов, останавливается на задах низкого серого молчаливого здания, пассажиров высаживают, и они сразу чуют запахи крови и смерти. Некоторые свиньи пытаются сбежать, но это попытка с негодными средствами: коридор узкий, а их слишком много, они налезают друг на друга, кусаются, люди кричат, бьют их. Основная масса слишком утомлена и покорно следует на встречу с забойщиками. Те одеты в глухие защитные халаты и вооружены пневматическими пистолетами. Как это ни странно, случаются и сердечные приступы: упавших и потерявших сознание животных извлекают из коридора и оттаскивают к транспортеру. Подходит очередь матери Зверя. Она была очень плодовита и обогатила своего хозяина, а теперь верховный жрец бойни представляет к ее голове оружие, стреляет – трижды! – и только после этого свинья падает на камни. Ее вешают на крюк, чтобы спустить кровь, и мясник говорит товарищам, качая головой:

– Вот ведь упрямая мерзавка, думал, она никогда не околеет!

Однажды в начале мая Серж забыл сигареты в кармане комбинезона. Пришлось возвращаться в свинарник, и слава богу, что пришлось – мигающая лампочка на пульте управления свидетельствовала, что свет в помещении, где содержатся хряки, остался невыключенным. Он потянулся к рубильнику, но передумал, влез в резиновые сапоги и мимо загонов с матками направился к самцам.

Анри стоял у загона своего любимца, положив руки на верх решетки. Отец не услышал, как он вошел, и не оглянулся, а Серж в первый момент не решился нарушить тишину – просто не мог вторгнуться в личное пространство отца, и все тут, потом поинтересовался:

– Все в порядке?

– Вроде того… – тихим голосом ответил Анри.

– Я забыл свое курево… И заметил непорядок со светом. – Серж ткнул большим пальцем себе за плечо.

Анри отвернулся и снова уставился на Зверя.

Серж нерешительным шагом подошел ближе. Хряк смотрел на людей, безразличный к их присутствию.

– Что-то случилось?

Анри покачал головой. Взял предложенную сыном сигарету. Огонек «Зиппо» осветил дубленую кожу лба, запах бутана на секунду перекрыл животный аромат Зверя.

– Заметил, что мы отражаемся в зрачках свиней? – спросил Анри. – Если приглядеться. Иногда я ничего другого не вижу, меня это потрясает. Как будто смотришь в бездонный колодец или старое зеркало. Видишь себя – но не только. Различаешь кое-что еще, нечто, шевелящееся внизу или за барьером, словно… Словно смотришь на себя глазами животного.