Зверь милосердия - [16]

Я сказал:

— Вчера во второй половине дня я звонил в службу уборки города. Там сказали, что с аллеи, которая нас интересует, контейнеры вывезли ещё утром. Мусор выгрузили и утрамбовали бульдозером. Чтобы его заново вскопать, дюжине здоровых мужиков нужно работать неделю, не меньше.

— Но игра стоит свеч.

— Хорошо. Предположим, револьвер найден. Что дальше? Думаете, он приведет нас к убийце? Если бы существовала подобная опасность, преступник никогда не бросил бы оружие в контейнер.

Мои слова звучали логично, хотя я не стал добавлять, что именно в этом пункте подстраховался у начальства. Шеф согласился, что поиски и даже обнаружение револьвера не стоят тех усилий и денежных затрат, которые потребуются для проведения этой операции.

Потом я занялся делами, не относящимися к Курту Стиффлеру. Раздался телефонный звонок. Я поднял трубку и услышал голос жены:

— Я вспомнила интересную вещь. Вечером я сказала, что мы где-то уже слышали фамилию Медли и что я в этом уверена. Так вот, как всегда, я оказалась права. Вспомнила и всё проверила по документам.

— Ну и где же?

— Его фамилия стоит на одной из официальных бумаг, хранящихся у нас. Именно у него мы купили наш дом.

— У тебя что-то с головой, Этель, — сказал я. — Дом мы строили сами, ни у кого не покупали.

— Я имела в виду участок, на котором стоит дом. Конечно, ты купил его через своего приятеля — не помню, как его зовут, — но Медли указан в бумагах как владелец земли. В общем, я была уверена, что где-то встречала эту фамилию.

— Черт побери, — сказал я. — Покупкой участка занимался Джерри, я даже ни разу не встретился с продавшим его человеком. Может, его фамилия и была упомянута, но в памяти у меня она не отложилась. Спасибо, дорогая, за интересную информацию.

Это обстоятельство вызвало у меня желание встретиться с Медли.

6. Фрэнк Рамос

Когда мы подошли к гаражу, Рыжик спросил.

— Кто поведет машину — ты или я?

Я сказал:

— Вчера за руль первым сел ты. Сегодня моя очередь.

— Потребуется полчаса, не меньше, чтобы туда добраться. В это время ты мог бы вздремнуть, Фрэнк. Видно, ты вчера здорово перебрал.

— Поведу я. — Мой тон не терпел возражений.

Черт возьми, если у меня такой жуткий вид, кэп Петтиджон тоже, наверное, что-то заметил. Хорошо, что промолчал, не стал выговаривать мне. А то пришлось бы выложить всю правду, хотя положение дел в моей семье не касается ни его, ни Рыжика.

Слава Богу, Алиса не часто напивается до такого скотского состояния. Впрочем, стоит ли славить за это Бога. Конечно, истинный христианин благодарит Господа, даже если, отрезав одну ногу, ему оставили вторую. Однако я не принадлежу к подобной категории людей. Как говорит пыжик, простите, я не такая девочка.

Когда мы пересекли Шестую авеню, Рыжик сказал:

— Давай остановимся и выпьем по чашечке кофе. Может, тебе полегчает.

— Черт побери, со мной всё в порядке, оставь меня в покое.

— Раз ты такой раздражительный, Фрэнк, тем более следует остановиться. Если от кофе тебе не станет легче, то поможет пара хороших зуботычин.

Я выдавил из себя улыбку:

— Что ж, может, и поможет, хотя для зуботычин у меня неподходящее настроение. Ладно, Рыжик, твоя взяла.

Я чувствую себя погано, пребываю в раздражении, но вымещать зло на тебе мне никто не давал права. Извини.

— Тебе следовало выместить его на кэпе. Проклятый лицемер!

— Согласен. Только боюсь, потом мне всё время хотелось бы есть.

— Понятное дело. А теперь, когда мы объяснились начистоту, может, все-таки остановимся? Не знаю как ты, а я не откажусь от кофе.

— Не помешает и мне, — ответил я.

Нам принесли черного кофе. Это, конечно, не спасение для человека, который спал всего пару часов. Тем не менее, кофе взбадривает, и я почувствовал это на себе.

Когда мы вернулись в машину, я даже не стал спорить кому вести. После остановки право вождения автоматически перешло к Рыжику.

Мысленно я постоянно возвращался к минувшему вечеру, пытаясь решить, есть ли у меня возможность избежать громкого скандала. Думаю, такой возможности не было когда она, напившись, теряет человеческий облик единственный способ привести её в чувство — всыпать так чтобы она надолго запомнила. Но это теоретически, я так, ни разу не поступал. Если бы я её ударил, хоть пальцем до неё дотронулся, она ушла бы немедленно. Иными словами, наша совместная жизнь прекратилась бы.

Есть женщины, которые в подобных случаях остаются с мужьями. С Алисой всё иначе. У неё своенравный характер. Когда в бытность простым патрульным я мерил шагами мостовую на Мейер-стрит, мне не раз доводилось видеть избитых жен-пьянчужек. Иногда рукоприкладство приносило положительные результаты. Женщины прекращали пить, и семьи не распадались.

В моей семье главная проблема в том, что мы с Алисой относимся к различным расам. Я даже не могу пригрозить — она немедленно отвечает на вызов, и мне приходится Давать задний ход. Если же от угроз перейти к действиям, то между нами будет всё кончено. Это точно. Не исключаю, что, если бы её муж был англо, он мог бы отлупить её без серьезных осложнений. Забавно, но иногда в разгар ссоры мне кажется, что Алиса даже желает, чтобы я двинул ей по физиономии. Однако я уверен, так же как в том, что меня зовут Фрэнк Рамос, что потом она возненавидит меня на всю оставшуюся жизнь.