Зулусы наступают - [45]

Дакуин побрел назад, а старику сказали, что одна из девушек пропала.

Однако вождь велел продолжать путь.

— Гадальные кости говорят, что нужно спешить. Солнце раскаляет пески, пруды высыхают.

Они отдыхали в тени до вчера, а когда зашло солнце, продолжали путь. Суолла часто оглядывалась, но Дакуина не было видно. Они вернулись к своему старому становищу, а Дакуин так и не пришел. Пруды высыхали, и бушмены пошли дальше. Но Суолла осталась: она ждала Дакуина.

Дакуин, узнав об исчезновении девушки, рысью побежал к пруду. Но у пруда ее не было. Он вышел за частокол, стал звать ее. Никакого ответа. Вдруг увидел он следы на песке: отпечатки лап льва, волочившего по земле какое-то тело.

«Значит, один из львов остался у пруда, — подумал Дакуин. — Он хотел подстеречь добычу. И девушка попала в западню».

Дакуин посмотрел на каменную гряду, за которой скрылось его племя. Нужно догнать ушедших. Но желание отыскать пропавшую девушку одержало верх. После недолгих колебаний он достал стрелу из колчана и, крадучись, пошел по следам льва. Они привели его к песчаному холму, и, поднявшись на вершину, он услышал громкое мурлыканье. Заглянув в ложбину, увидел он львицу, сидевшую близ распростертой на земле девушки.

Вдруг рука девушки шевельнулась. Львица заметила это движение, повернула круглую голову и увидела Дакуина. Черная губа ее приподнялась, обнажив клыки, когти впились в грудь девушки. Потом она встала, и Дакуин заметил, что кожа у нее на брюхе обвисла. Должно быть, ее львята недавно погибли. Она посмотрела на мертвую девушку, обнюхала ее и вдруг зарычала и, задрав хвост, бросилась на Дакуина.

Он пустил две стрелы, одну за другой, потом положил лук на землю, набрал две пригоршни песку и, швырнув их в морду львицы, покатился вниз, по крутому склону холма. Скатившись в ложбину, он вскочил. Глаза его были запорошены песком, он ничего не видел и все-таки бежал, спотыкаясь и громко крича. За его спиной слышалось рычание разъяренной львицы.

Наконец он увяз в глубоком песке и, измученный, упал.

Он лежал, прислушиваясь к страшному рычанию, и не было у него сил подняться. Солнце жгло ему затылок; обеими руками он заслонился от солнечных стрел.

Когда он, собравшись с силами, встал, его поразила странная тишина. Львица больше не рычала.

У Дакуина стучало в висках, пересохло в горле. Он знал, что смерть караулит его у пруда, но жажда томила его, и он побрел по песку туда, где был пруд. Когда он вошел в узкий проход, первое, что он увидел, была морда львицы, ее оскаленные клыки и желтые глаза. И все-таки он наклонился и жадно начал пить. Потом он растянулся в грязи у самой воды и покорно ждал смерти. Но почему-то львица его не трогала. Тишину нарушило жужжание мух. Вдруг он заметил, что мухи кружатся над львицей. Он сел и, всмотревшись в страшную морду, увидел, что желтые глаза остекленели. Когда яд проник в кровь, львица побежала к пруду и здесь издохла. Дакуин воспрял духом и пошел искать свои вещи, которые он бросил, когда спасался бегством. Он нашел свой ассегай, лук, колчан и страусиные яйца. Яйца он снова наполнил водой, затем вырезал из спины львицы длинную полосу мяса, потому что спускались сумерки и ему захотелось есть. Где-то завыла гиена, и Дакуин развел костер.

Тогда только вспомнил он о мертвой девушке. Нужно было ее похоронить. Взяв ассегай, он направился к песчаной дюне и там, в ложбине, нашел девушку.

Когда он увидел ее, слезы заструились из его глаз. Она показалась ему очень маленькой. И лежала она неподвижно среди безжизненных песчаных дюн. Он вырыл яму в холме, посадил туда девушку, а к ногам ее положил каменный нож и одно из страусиных яиц, наполненное водой.

Засыпав яму, он утоптал песок и вернулся к своему костру.

Всю ночь сидел он у костра. Вой гиен, терзавших мертвую львицу, не давал ему заснуть. Он прислушивался к голосам ночных птиц, смотрел на звезды и сожалел о том, что не успел содрать шкуру со львицы. На рассвете он вернулся к пруду и взял уцелевшие зубы и когти.

Уходя, он воткнул ветку в землю и подумал:

«Когда девушка проснется, она обрадуется этой ветке. Она будет знать, что здесь проходило племя».

Долго шел он по следам своего народа. Когда песок стал обжигать ему ноги, он сел у подножия холма, свесил голову между колен и задремал.

Глава XXI ЖУРЧАНИЕ ВОДЫ

Дакуин и Суолла сидели у входа в свою маленькую хижину.

Обоим было тяжело. Газели ушли искать воду, пруды высохли, листья на деревьях съежились.

Бушмены ушли по следам дичи. В старом поселке остались только Дакуин и Суолла. Они не хотели идти на запад. Обетованная земля лежала на востоке, там, где их отцы покрывали рисунками стены пещер. И эта земля была навеки для них потеряна.

Дакуин пристально смотрел на мерцающие звезды и время от времени подбрасывал палки в костер.

— Рука, сжимающая лук, ослабела, — сказал Дакуин. -Мои стрелы не попадают в цель.

— Слушай, — прошептала Суолла, — я сделаю твою руку сильной. Когда ты ходил к пруду квагг, я сидела у костра и ждала тебя. И вдруг я услышала журчание воды. Но воды не было видно. Тогда я припала ухом к земле и узнала, что вода струится под землей. Подле меня лежал большой плоский камень. Я приподняла его палкой и увидела темную дыру. Оттуда повеяло холодом; шум воды стал громче. Я положила камень на место и сплела веревку из коры. Мы привяжем веревку к горшку и опустим его в дыру.