Зубал - [37]

— Когда я пришла сюда, ждала того же самого от Азагота. Думала он чудовище.

— Помню. — Он покосился на нее. — Но он чудовище

— Был им, — согласилась Лиллиана. — И в некоторых аспектах все еще им остается. Но в моем случае, я знала, во что ввязываюсь, и отвергла его, потому что не дала шанса. — Она остановилась и обернулась к Зубалу. — Ты дал Векс хоть один шанс?

Его затошнило, потому что он не дал. Он судил на основе воспоминаний, окрашенных слепой любовью и виной. Такой огромной виной. Зи всегда винил себя за то, что не смог защитить Лауру от изгнания, потери крыльев, насилия. А затем, когда вновь ее обрел, настаивал на том, что Векс не Векс вовсе. Думал, что если смог бы прорваться сквозь внешнюю Векс, то добрался бы до внутренней Лауры. Он хотел, чтобы она была тем милым ангелом, которого он любил, потому что если бы он ее вернул, смог бы загладить вину, которую почти век таил в себе. Он и правда хотел стереть Векс, как она и говорила.

Он эгоистичный кусок дерьма.

Как он мог не подумать о том, каким ужасающим была ее жизнь, когда она была Лаурой? Он был единственным положительным аспектом ее жизни. Теперь у нее много положительного, и он в это число не входил.

Сукин сын.

Теперь он понял. Теперь осознал, почему Азагот не говорил, что Векс и есть Лаура. Векс не Лаура, а Векс, как Азагот и указывал. Но тогда Зубал не принял бы этого. Он должен был сам узнать, и узнал, но не до того, как по-царски облажался, сразу после первого занятия любовью.

— Зубал? — подстегнула Лиллиана. — Ты дал ей шанс?

— Нет, — пророкотал он. — Ты знаешь, что не дал.

Она засунула руку в карман джинсов и вытащила клочок бумаги.

— Прежде чем уйти, мы взяли у нее личные данные. Естественно ради работы. — Она подмигнула. — У нее даже профиль на Фейсбуке есть. И статус там «одинока». Думаю, тебе стоит пойти и умолять ее о прощении, а потом уговорить поменять статус.

Сердце Зи от радости быстрее застучало.

— Спасибо, Лиллиана, — произнес он. — Я рад, что Азагот тебя нашел.

Теперь ему нужно найти свою пару. Оставалось лишь надеяться, что еще не слишком поздно.

***

Закрыв дверь в кабинет, Азагот налил себе и Реву виски, который подарила ему Лимос, племянница Ревенанта, и сразу перешел к делу.

— Стены, сдерживающие души демонов в Шеул-Гра рушатся, — выдал он, протягивая бокал Сумеречному Ангелу, — и все из-за тебя.

— Из-за меня? — Он поднес бокал к губам и посмотрел на Азагота. — Я убил стольких врагов, что тебе не хватает места? — со странным выражением лица и без эмоциональным голосом спросил Ревенант, но Азагот слишком хорошо его знал, чтобы распознать сарказм.

— Нет, — ответил Азагот. — Но ты отлично справился, подкинул мне действительно крутых мудаков.

— Спасибо.

Игнорируя неискренность Ревенанта, которая копировала неискренность Азагота, он пояснил:

— Проблема в том, что твоя политика реинкарнировать лишь добрых привела к тому, что Чистилище переполнилось злобными демонами, их там больше, чем оно может выдержать. Что привело к нестабильности и создало слабые места в барьерах. Демоны, оказавшиеся в нужном месте в нужное время, очень злы и сильны, поэтому, сбегают.

А еще это лишает огромной прибыли. Прежде чем Ревенант наложил вето, Азагот брал взятки, дары или услуги от демонов высшего ранга, за что реинкарнировал их. Даже Небеса почуяли нестабильность Чистилища, поэтому приходили Джим Боб и Рикки Бобби. Ох, его шпионы на Небесах приходили по другой причине, но Джим Боб дал ясно понять, что архангелы нервничают.

Ревенант уставился на огонь в камине, пламя откидывало тени на его суровое выражение лица.　

— Тебе придется найти способ укрепить барьеры.

— Зачем? Черт возьми, зачем мне это делать? — Азагот со стуком поставил стакан на стол и подошел к Реву. — Слушай, приятель, ты в этом новичок, но я уже тысячи лет имею дело с душами. Я храню Чистилище и Шеул в балансе. Баланс — это извечная основа нашего Создателя. Человеческий мир — это баланс добра и зла, но чаще перевешивает добро. В Шеуле же перевес во зле. Если ты нарушишь баланс, последствия будут катастрофическими.

— Спасибо за лекцию о тончайшем балансе между добром и злом, — протянул Ревенант. — А то я Адом не управляю или что-то в этом роде. — Он допил виски, не отрывая взгляда от Азагота. — Ты понимаешь, почему я хочу, чтобы менее злые души возрождались, а более злобные были в заточении?

— На самом деле, не совсем, — с горечью ответил Азагот. Это его сфера деятельности, и ему было неприятно, что его оставляют за бортом. — Я предполагал, что это из-за того, что ты ангел, не падший ангел, и все еще связан с Небесами. Ну, или, типа из-за порядочности.

— Порядочность? — Ревенант фыркнул. — Эти небесные придурки могут у меня отсосать. Плевать мне на них. Меня волнует, что тюрьма Сатаны сдержит его лишь тысячу лет. — Ревенанту пришлось уточнить. — Уже девятьсот девяносто девять лет. Это пророчество никто не сможет разрушить. И когда этот злобный мудозвон вернется, начнется апокалипсис.

— И ты не захочешь, чтобы в тот момент вся его армия была под его рукой. — Ревенант был умнее, чем Азагот предполагал.

— Именно. Я может и Архидемон Ада, но не особо хочу, чтобы зло победило в битве всех битв.