Зови меня Смерть - [122]
Малышка засмеялась в голос, старшая потише, но обе уже и думать забыли, что милого и совсем нестрашного юношу надо бояться. С хихиканьем они отодвинули стул от большого стола, заваленного рыбой, чтобы Стриж мог усадить брата.
— А вас как звать? — порозовев, спросила Кончита.
— Себастьяно. — Убедившись, что Шорох все еще без сознания и надежно связан, Стриж стянул порезанную рубаху и взял из рук малышки кувшин с водой. — Лея это Мелейла?
— Шуалейда! Как принцесса-колдунья, — гордо заявила девочка. — Я когда вырасту, тоже пойду воевать зургов!
Шуалейда. Лея.
Стриж невольно улыбнулся странному, неуместному и прекрасному воспоминанию. Единственная почти-встреча. Почти-взгляд. И самое настоящее тепло где-то в груди, словно одно только имя согревает и лечит.
— Сама ты зург, — передразнила малышку старшая девочка и охнула, разглядев длинный свежий порез, задевший концом едва затянувшуюся рану. — Кто ж вас так, почтенный Себастьяно? Вот… — Кончита достала из сундучка под окном кусок ветхого чистого полотна. — Давайте перевяжу.
— Спасибо, милая. Но лучше я сам. А вы с Леей идите-ка пока к себе.
— Нет, я буду помогать! — упрямо пискнула Лея.
— Будешь, но потом.
Кончита ухватила сестру за руку и, не слушая протестов, повела прочь.
Едва девочки вышли, за спиной Стрижа послышалось:
— Еще две крепости пали. На мелочи размениваешься, соблазнил бы уж сразу принцессу!
— Опомнился, и года не прошло, тролль зеленый! — проворчал Стриж, пряча радостную улыбку, и, не глядя на брата, повернулся к полке с посудой.
— Точно. Придурок. Искал по всему городу сначала тебя, а потом того шиса, что тебя убил.
Неторопливо поставив на стол миску, Стриж налил в нее воду, макнул окровавленную рубаху и только тогда поднял взгляд на Шороха.
— Ну?
— Ну. Игла сказал, что тебя прирезал кто-то из местных. Соврал, шисов дысс.
Пожав плечами, Стриж принялся промывать и перевязывать рану, а затем полоскать некогда белый батист в порозовевшей воде.
— Ты меня развяжешь наконец? — не выдержал Шорох.
Стриж неторопливо отжал рубаху, натянул на себя. Обернулся к брату, глянул серьезно и печально:
— Опасных сумасшедших до прихода святых Милосердных Братьев предписывается держать вдали от людей, связанными надежно. Охлаждения для поливать водой колодезной. На речи льстивые и искусительные не поддаваться…
Видя округлившиеся глаза брата, Стриж рассмеялся.
— Шисов фигляр! — рассмеялся Шорох в ответ.
Следующие четверть часа Стриж готовил охру по рецепту Ульриха и слушал рассказ Шороха о бегстве от стражи, схватке с Иглой и поисках убийцы брата.
— Как я мог не поверить? Ты был ранен, за тобой охотилась вся стража и вся Гильдия!
— За тобой тоже, между прочим. И как ты собирался справиться с опытным ткачом? Что я, зря, что ли?..
— Какая разница как! — прервал его Шорох. — Справился бы. А нет так и нет. — Он замолчал на мгновенье. — Почему я до сих пор жив, не понимаю.
— Ты уже сказал слова договора?
— Нет. Я же не был в храме.
Стриж отставил горшочек с остро пахнущей смесью, подошел к брату, сел рядом.
— Я тебе не рассказывал… Не перебивай! — велел он, видя, что Шорох собирается возмутиться. — Помнишь: «Раб в воле Твоей, перчатка на руке Твоей и проводник душ Твоих»? Так вот. Я не говорил этих слов. Я сказал «слуга». Если не боишься спорить с ним, попробуй. Но сам знаешь, это опасно.
— А служить ему безопасно, ага. Ткачи — самая мирная работа, — ухмыльнулся Шорох и тут же посерьезнел. — Мы и так нарушили сто правил. Еще одно ничего не изменит. Что-то мне уже не хочется проходить Посвящение. Шис. Пойти, что ли, в пекари?
— В трубочисты.
— А ты умеешь печь хлеб? И буши? — послышался звонкий голосок от двери.
Братья вздрогнули и обернулись. На пороге стояла, теребя фартук и сияя любопытными глазками, малышка Лея.
— А зачем тебе краски? А мне можно порисовать? Пожалуйста!
— Лея! Куда тебя понесло! Простите, светлые шеры, не уследила! Мы не будем вам мешать, правда! — затараторила запыхавшаяся Кончита, хватая сестренку за плечо и оттаскивая прочь. — Пойдем же, Лей!
— Чита! — возмущенно пискнула кроха. — Я хочу рисовать!
— Подожди, Кончита, — остановил ее Стриж и присел на корточки напротив малышки. — Любишь рисовать?
— Люблю! Только мама не покупает красок, а угольком не так красиво. Но я нарисовала стрекозу и солнышко, и рыбу. А ты мне дашь немножко краски? Вот этой, синей? У тебя же много!
— Конечно дам. Разве можно отказать такой милой девочке? И кисточку тоже дам. Только на чем ты будешь рисовать?
— А… на стене, она белая? — Поймав укоризненный взгляд сестры, она поправилась: — Я раскрашу свой горшочек для каши, мне папа подарил, это мой горшочек!
— Вот и хорошо. Держи. — Стриж выложил на край стола киноварь, белила и кисть. — Эти краски готовы, а охра еще нет.
— Почему? Что ты с ней делаешь?
— Колдую!
Черные глазки расширились от восторга и любопытства.
— Ты колдун? Настоящий? Ой! А можешь наколдовать мне куклу?
— Настоящую куклу наколдовать нельзя, почтенная Лея. Но наколдовать монетку, чтобы купить куклу на базаре, я могу. Хочешь?
— Хочу! — Девочка запрыгала, позабыв пока даже про краски. — Да, наколдуй!
Состроив важную рожу, Стриж неразборчиво забормотал, нарисовал в воздухе несколько замысловатых фигур и хлопнул в ладоши. Из его рук упала серебрушка и зазвенела по полу. Лея тут же метнулась за ней, схватила…
Любая нормальная девушка мечтает стать королевой. А Ольга Волкова – мало того, что маг Смерти, так еще и сбегает от своего жениха-короля через окно! В какие приключения она влипнет и устоит ли Академия Магических Наук, не могут предсказать даже хитромудрые драконы, которые все это и затеяли.
Просила новую жизнь? Получай. А то, что она в новом мире, с нелюбимым мужем и отвратительной репутацией – это твоя вина, нужно было чётче формулировать желания. А теперь сожми зубы, возьми в попутчики Оптимизм и Везение и карабкайся наверх, Матильда Волкова, жена проклятого князя, и кто знает, может быть, на вершине тебя ждет счастье.
Даже если ты лорд и далеко не безобидный мальчик, это не мешает судьбе подкидывать проблемы одна другой серьезнее. Над твоим родом тяготеет проклятье, властная матушка сговаривается с королем, за тобой охотятся спецслужбы двух империй. И чтобы выжить, остается только рискнуть… и выиграть. А помочь тебе в этом может странная девушка, попавшая в твой мир по прихоти Богов, и странный зверь «кошка» по кличке Собака. Короче говоря, это история о непокорной деве и властном некроманте с тяжелым характером.
Счастливые браки устраиваются на небесах. А браки своих подданных Владыка темного Морта устраивает лично! Все говорят, это благо, и вот благо добралось до меня. Я не хочу больше замуж! Тем более в другой мир, тем более за мрачного типа с надменным лицом и оскалом – воплощением ночного кошмара! Но решение принято, и за меня уже рассылают приглашения на свадьбу. Будущий муж скрипит клыками, а мне очень не хватает молотка для воспитательного процесса. Если русская женщина не хочет замуж – она туда не пойдет! Или, по крайней мере, очень быстро оттуда выйдет...
Его боятся враги и остерегаются друзья, о нем пишут таблоиды и бульварные газеты, но его жизнь скрыта от любопытных глаз высокими каменными стенами родового замка За глаза его называют Синей Бородой, но в свои тридцать шесть лет он — Великий Магистр, глава Ордена, тайный советник Правителя. Его состояние не могут оценить даже гномы, а внешности завидуют певцы и актеры… Он может справиться с любой напастью, кроме своих пятерых детей, которые решили во что бы то ни стало найти себе маму. И им плевать, что девушка, которую они выбрали, — рабыня, подарок, уплата долга…
Его боятся враги и остерегаются друзья, о нем пишут таблоиды и бульварные газеты, но его жизнь скрыта от любопытных глаз высокими каменными стенами родового замка. За глаза его называют Синей Бородой, но в свои тридцать шесть лет он – Великий Магистр, глава Ордена, тайный советник короля. Его состояние не могут оценить даже гномы, а внешности завидуют певцы и актеры… Он может справиться с любой напастью, кроме своих пятерых детей, которые решили во что бы то ни стало найти себе маму. И им не важно, что девушка, которую они выбрали, – осужденная, подарок, уплата долга…
Маленькая история о том, как весело жить в деревне, особенно с животными. В рассказе описан реальный случай из жизни автора.
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
С приходом нового правителя штата Морес, все вокруг начало меняться - начинают устанавливаться новые моральные нормы, правила поведения и приличия, а так же новые ограничения для тех, кто недостаточно умен или чистокровен. Людей начали косвенно выгонять из своих родных домов путем давления и расизма. Всеобщее возмущение и забастовки быстро разгоняли, а виновных сажали за решетку. Людям нужен тот, кто зажгет огонь невероятной силы, который никто не сможет погасить. .
За двенадцать лет жизни несправедливый и жестокий мир сильно надоедает, особенно когда единственный родной человек — твоя сестра. Кристиану повезло — ему выдался шанс уйти в новый, более фантастический мир, который, казалось бы, ждал его все это время. Хербу, их культура и странности, магия, новые знакомства, а также много тайн и секретов, которые Альтатония прятала от них на протяжении многих лет — все это им предстоит узнать на первом году обучения.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…
Хотите вырастить Темную Владычицу? Рецепт прост. Берете одну юную принцессу, одного черного колдуна и одного светлого магистра, добавляете в пропорции страсти, лжи и предательства, приправляете свежими проклятиями и древними тайнами — и… смотрите, как все планы катятся шису под хвост. Ведь вы забыли внести в расчеты главную переменную — любовь.
«Бумажные крылья» — фантастический роман Мики Ртуть, шестая книга цикла «Дети грозы», жанр любовное фэнтези, приключенческое фэнтези. Убить ради любви — просто. Умереть ради любви — еще проще. Однако убить и умереть не вышло, так что Стрижу придется жить со своей любовью, а этому его в гильдии убийц не учили. Грезя о недоступной сумрачной принцессе, он и представить не мог, какой клубок тайн, интриг и заговоров прилагается к осуществлению мечты. И что сбежать из плена — вовсе не значит стать свободным.
Иногда, чтобы стать бессердечным чудовищем, достаточно подарить свое сердце тому, кто важнее жизни. Иногда, чтобы коснуться мечты, стоит упасть в бездну. Иногда, чтобы выжить, надо забыть все, что тебе дорого, и найти смысл заново. Иногда, чтобы увидеть свет, нужно пройти через предательство, месть и ненависть. Потерять все. И найти… Шанс. Новую судьбу. Или единственное, что может изменить мир — доверие. Шуалейда. Дайм. Роне. Стриж. Каждый из них — бессердечное чудовище. Или нет?
В моем прошлом — опасные тайны. В настоящем — изгнание и забвение. Мое будущее — монастырь или политический брак. Черный колдун и светлый магистр собираются разыграть меня, как козырную карту. За мной охотятся, как за редкой дичью. Но юные принцессы не всегда так нежны и невинны, как пишут в сказках. Так что я вовсе не собираюсь влюбляться в первого же очаровательного мерзавца. И во второго — тоже!