Зов - [52]

Элли посмотрела на Дану безучастно, как ребенок, который и рад бы поверить, да не знает, как это сделать. Дана пыталась придумать, что еще можно сказать Элли, но в это время возле дома остановилась машина.

— Кто там? — слабым голосом спросила Элли, пытаясь приподняться с кресла.

— Сиди, сиди, — сказал Луис.

Он встал, подошел к окну и отодвинул занавеску.

— Похоже, это Ллойд Баррис.

Он снова опустил занавеску и направился к двери. Дана почувствовала неладное.

— Что случилось? — спросила она.

— Ничего, — ответил он, — у него на машине что-то лежит.

Луис уже вышел во двор, а Дана повела вслед за ним Элли. Ллойд и еще какой-то человек вылезали из «скаута» как раз в тот момент, когда Дана и Элли открывали дверь. На крыше машины лежало что-то похожее на большую собаку, голова свесилась набок.

Ллойд быстро шагал по направлению к дому в своих туристских ботинках. На нем была форма цвета хаки, в руках он нес полицейскую фуражку, из кобуры торчал пистолет.

— Как поживаешь, Луис? — спросил он. — Это мистер Райс, конгрессмен.

Дана увидела, как Луис обменялся рукопожатием с шерифом и со вторым мужчиной, и, хотя она и не торопила Элли, медленно спускающуюся по ступенькам, ей не терпелось услышать, о чем мужчины говорят.

— Там, около озера Кесли, прошлой ночью… — говорил шериф, когда Элли и Дана подошли к мужчинам. — Это тот самый, я в этом уверен. Добрый день, миссис Феррин, миссис Норвуд.

— Что… — начала было Дана.

— Волк, — ответил Луис, — шериф говорит, что это отбившийся от стаи волк…

— Да-да, мэм, — обратился к Элли Ллойд Баррис. — Этот зверь и напал на Уита. Это лесной волк, отбившийся от стаи, скорее всего, бешеный, — сказал он, и они все направились к машине. — Окончательный ответ будет дан лабораторией в Карсон-Сити, куда мы отошлем голову волка.

Они стояли и смотрели на зверя, над которым вились мухи, с расстояния в несколько футов. Это был большой волк; он был привязан поперек машины, и его вполне можно было бы принять за эскимосскую лайку, если бы не длинные лапы и массивный загривок.

На серой шкуре темнели два кровавых пятна — одно на груди и одно на шее — размером с человеческую ладонь каждое. Запекшаяся кровь была и вокруг пасти, она превратилась в корку на черных, оттянутых назад губах и на торчащих из пасти клыках. Длинный распухший язык свесился набок.

Дана смотрела на его раскрытый глаз. Она не могла понять, какого он раньше был цвета — черным, коричневым или даже синим, как у лайки, — но сейчас безжизненный глаз был похож просто на диск свинцового цвета. Он напомнил ей пуговицу на ее сером с красным платье, которое она так любила. Интересно, этим ли глазом выслеживал волк свою жертву? Эти ли клыки так изуродовали Уита?

— А вы уверены? — вдруг спросила Дана.

Шериф пристально посмотрел на нее. Райс тоже с удивлением взглянул на нее сквозь дымчатые очки.

— Да, мэм, — ответил Баррис. — Вчера приезжал главный следователь округа, чтобы провести расследование. Он встречал подобные случаи нападений на людей. Волки здесь редко, но все-таки встречаются. Мы ведь с вами высоко в горах Сьерры. — Он повернулся к Элли. — Вам, наверное, лучше пойти отдохнуть, миссис Норвуд. Если что-нибудь понадобится, пожалуйста, звоните нам.

— Спасибо, Ллойд, — ответила Элли, не отрывая взгляда от головы зверя, казненного Ллойдом Баррисом за убийство ее мужа.

Шериф и мистер Райс сели обратно в машину, и через открытую дверцу Луис заметил два ружья на заднем сиденье. Машина медленно попятилась, а Дана и Луис повели Элли обратно в дом. Она сказала, что хочет отдохнуть, и Дана спросила, не нужно ли остаться с ней, но Элли уверила их, что с ней все будет в порядке.

Когда они дошли до своей машины и Луис наклонился, чтобы открыть Дане дверцу, две жирные черные мухи сели на стекло и Луису пришлось смахнуть их.

Когда Луис поворачивал ключ зажигания, Дана вспомнила, что шериф произнес: «Мы высоко в горах Сьерры». Еще совсем недавно эти горы казались ей такими волшебными и беззаботными.

22

В тот момент, когда брат Элли Стюарт и его жена Доринда подъезжали к дому Норвудов на «седане», взятом напрокат в аэропорту, Кизмет лежала на диване в гостиной Кенджи и накручивала локон на палец. Кенджи заканчивал читать заметку в воскресной газете о смерти Уита:

— «Расследование, проводившееся сотрудниками Бюро уголовных преступлений округа и другими сотрудниками правоохранительных органов, завершено в субботу. Оно проводилось под наблюдением шерифа Лаписа Ллойда Р. Барриса. Заупокойная служба по Уиту Норвуду состоится в понедельник, 22 июля, в 11 часов в часовне Таллак Мемориал».

Он посмотрел на Кизмет поверх газеты.

— Мы должны пойти, — заявил он.

— Обязательно, во всяком случае, я бы хотела.

Кизмет имела в виду, что, если бы даже этого не требовали приличия, ей все равно хотелось бы пойти на похороны Уита. Она всегда его любила: он не был скучным, а его простота говорила о том, что был человеком искренним.

Ей было немного жалко, что выбор пал на Уита. Она, конечно, не признается в этом ни Кенджи, ни старику. Она давно усвоила, что, если ты дорожишь тем, что имеешь, притворяйся, что со всем соглашаешься.