Зов ночной птицы - [280]

— Да, я слышал, что эти нью-йоркские врачи… э-э… горазды на всякие хитроумные новшества. И еще они горазды драть с пациентов втридорога. А что с вашей раной на голове?

Мэтью потрогал свежую повязку, этим утром наложенную доктором Шилдсом. В ходе осмотра раны доктор крайне неодобрительно высказался об индейском методе лечения с помощью табачных листьев и травяных отваров, но в то же время был заинтригован тем, как успешно идет процесс заживления.

— Шрам, увы, будет служить объектом пересудов до конца моей жизни.

— Не исключено. — Бидвелл откинулся на спинку кресла. — Однако женщин впечатляют боевые шрамы. Да и вашим внукам, смею предположить, он понравится.

Мэтью был вынужден изобразить улыбку в ответ на эту лесть.

— Вы заглядываете вперед намного дальше, чем я рассчитываю протянуть на этом свете.

— Кстати, о вашем будущем, — сказал Уинстон. — У вас уже есть планы на ближайшее время?

— Я об этом еще не думал как следует, — признался Мэтью. — Сначала надо вернуться в Чарльз-Таун, а потом… Судья назвал мне имя своего коллеги на Манхэттене и сказал, что я могу устроиться на должность у него, но… я еще не принял никакого решения.

Бидвелл кивнул:

— Вас можно понять, и без того было о чем поразмыслить. Скажите, вы одобряете место, которое я выбрал для могилы Айзека?

— Да, сэр. Я только что оттуда. Очень приятное, тенистое место.

— Хорошо. А вас не смущает то, что он… э-э… упокоился в стороне от других могил на кладбище?

— Ничуть. Он всегда любил уединение.

— Я собираюсь попозже, как-нибудь в будущем, поставить там достойный надгробный памятник и оградку вокруг могилы в память о его великих заслугах перед Фаунт-Ройалом.

Мэтью озадачился.

— Постойте, — сказал он. — То есть… вы остаетесь здесь?

— Да. Уинстон вернется в Англию, чтобы вести дела в главной конторе, а я буду ездить туда и обратно, как того потребует ситуация. Но я намерен возродить Фаунт-Ройал и сделать его таким же прекрасным, каким он был в моих прежних планах, — нет, втрое лучше того!

— Но… город уже мертв. Здесь не наберется и двух десятков жителей!

— Двадцать жителей! — Бидвелл стукнул кулаком по столу; его глаза загорелись вновь обретенной целью. — Стало быть, город не умер!

— Может, фактически еще не совсем, но мне кажется…

— Если фактически не совсем, значит совсем нет! — оборвал его Бидвелл в своем прежнем бесцеремонном стиле, но тут же это осознал и постарался сгладить резкость. — Я только хотел сказать, что не оставлю Фаунт-Ройал. Не теперь, когда я вложил так много денег в это начинание. К тому же я все еще твердо уверен, что торговый и военный порт на южной окраине наших колоний не только полезен, но и необходим для их выживания.

— Но каким образом вы намерены воскресить этот город?

— Так же, как я его когда-то основывал. Развешу объявления на улицах Чарльз-Тауна и других городов вдоль всего побережья. А также в Лондоне. И с этим нельзя затягивать, поскольку мне, похоже, грозит конкуренция со стороны собственной родни!

— Конкуренция? Вы о ком? — спросил Мэтью.

— О моей младшей сестре! Которая долго болела и которую я все это время снабжал лекарствами! — сердито проворчал Бидвелл. — Когда мы с Уинстоном ездили в Чарльз-Таун договариваться с лицедеями, мы попутно завернули в гавань, чтобы оценить ситуацию с поставками. И неожиданно наткнулись на большую партию груза, спрятанную от меня этими собаками! К счастью, мистер Уинстон сумел убедить сторожа отпереть дверь одного склада — и представьте, я чуть с ног не свалился от изумления при виде всех этих ящиков, помеченных моим именем! Кроме того, мы обнаружили пачку адресованных мне писем. — Он брезгливо скривился. — Расскажи ему, Эдвард! Мне даже думать об этом тошно!

— Сестра мистера Бидвелла вышла замуж за спекулянта земельными участками, — сказал Уинстон. — И в своем письме она сообщила, что он приобрел изрядный кусок территории между этим местом и Флоридой, планируя построить там собственный порт.

— Ничего себе! — удивился Мэтью.

— Да, это правда, черт возьми! — Бидвелл начал было свирепо бить кулаком по столу, но тут же остановился, посчитав, что это не соответствует его новому образу просвещенного благодетеля. — Но у него ничего не выйдет, разумеется. По сравнению с тамошними гиблыми топями наш заболоченный берег сойдет за ухоженный парк. И потом, неужели вы думаете, что испанцы будут сидеть сложа руки, позволяя какому-то жалкому слюнявому спекулянтишке угрожать их владениям во Флориде? Да ничего подобного! У этого типа совсем нет делового чутья! Когда Саванна за него выходила, я сказал ей, что каждая жемчужина на ее свадебном платье обернется горькой слезой. — Он пронзил воздух пальцем, как рапирой. — Попомните мои слова, она сильно пожалеет, если ввяжется в эту дурацкую затею!

— Э-э… принести вам чего-нибудь выпить, чтобы успокоить нервы? — спросил Уинстон и повернулся к Мэтью. — Вот уж в чем сестре мистера Бидвелла не откажешь никак. Я о ее способности выводить людей из себя.

— Нет, не нужно выпивки! Я сейчас буду в порядке, только немного отдышусь. Сердце скачет, как взбесившийся мустанг.

Бидвелл сделал несколько глубоких вдохов, и красные пятна понемногу сошли с его щек.