Зов любви - [32]

– Но с тех пор ты наверстал упущенное. Каждое утро я была окружена прекрасными цветами.

– Но это было не у тебя; это было у нас, а в тот день, когда ты сбежала, мне пришлось ждать до самого полудня.

– Алло, это ты?

– Да, это я, дорогой. Кто же может быть еще?

– Я не знаю. Когда звонишь красивой женщине, которая убежала утром, ничего не сказав, только оставив записку, что ей «необходимо» уйти, начинаешь беспокоиться. В конце концов я рад, что тебя слышу.

– Что мы будем делать сегодня вечером?

– Что ты хочешь. Хочешь, встретимся сегодня вечером, снова в восемь часов?

– С радостью, а где?

– Ты ничего не думаешь об этом?

– Ты лучше знаешь все хорошие местечки в Париже, ведь я только туристка, которая приехала сюда.

– Скажи лучше, что ты – прекрасный посол твоей страны. Может быть, проще всего нам встретиться в баре гостиницы «Ритц».– Он подумал: «Если она будет такой элегантной, как вчера, то это будет к месту».

– Нет, я не хотела бы,– ответила она.– Каждый раз видеть эти стареющие карикатуры на женщин «made in USA»... Я предпочитаю бар «Harry's», по крайней мере, люди там естественнее.

– Хорошо, встретимся в баре «Harry's» в восемь часов.

– А что ты будешь делать до этого времени?

– То же, что и с утра, я буду работать, у меня достаточно забот. Ты не сомневаешься, что я нахожусь у себя в конторе?

– Ну, что за мужчина, который в это время не на работе! И что же ты делаешь там, что придумываешь?

– Я ничего не придумываю, просто у меня дела.

– Какие дела?

– Подробнее я расскажу тебе немного позже. Кстати, если ты хочешь подробностей, я должен ужинать сегодня с моим бельгийским партнером.

– С партнером? А что он делает?

– Тоже ведет разные дела, как и я. Точнее, он продает машины для строительных работ: бульдозеры, подъемные краны, бетономешалки.

– И ты покупаешь у него?

– Да, совершенно точно.

– И тебя очень интересует такая коммерция?

– Не так уж интересует, но, по крайней мере, с финансовой стороны это хорошо.

– Тогда это все меняет. Мне остается только пожелать приятного аппетита тебе и твоему бельгийцу. Ален, ты уверен, что этот бельгиец не бельгийка?

– Я никогда не смешиваю деловые отношения и сердечные. День для работы, а ночь – для удовольствия. А ты, кажется, становишься ревнивой?

– Еще как! Ты меня любишь?

– Люблю. Но я любил бы тебя еще больше, если бы ты не убегала очень рано от меня из дому.

– Я не могла иначе. Представь себе, у меня тоже есть работа.

– Что же это за работа?

– Моя профессия очень проста.

– Но, по крайней мере, Она позволяет тебе хорошо жить? Она тебе нравится, эта работа?

– Это зависит от дня.

– Во всяком случае, судя по твоим рукам, я их очень хорошо знаю, это наверняка не ручная работа.

– Но я так же не люблю и машины, всякие: маленькие и большие, как те, что ты покупаешь у своего бельгийца. И ты видел сегодня, когда проснулся, что я умею писать от руки.

– Дорогая, извини меня, но я должен с тобой попрощаться: пришел мой бельгиец, и я должен с ним уйти.

– Ален, у тебя есть мой номер телефона, но я не могу позвонить тебе ни на работу, ни домой.

– Хочешь, запиши его сразу же?

– Нет, продиктуешь его мне сегодня вечером.

– В любом случае, с этой ночи ты знаешь мой адрес.

– Ты думаешь, что я запоминала, куда ты меня везешь, вовсе нет! Меня интересовал только ты, ничего больше.

– И даже утром, уходя от меня, ты не поинтересовалась, как называется улица и какой номер дома?

– Никоим образом!

– Ты – исключительное создание... Я начинаю тебя любить все больше и больше!

– Я – тоже... До вечера.

Переговоры со своим бельгийским партнером Ален проводил в гостинице «Кларидж», которую тот выбрал для своего пребывания в Париже, они провели весь день в номере и к семнадцати часам уточняли последние пункты совместного соглашения. И тут бельгиец заявил:

– Я придерживаюсь одного принципа: подписание договора нужно закрепить двойным виски... Предлагаю, давайте спустимся в бар.

Отказаться было трудно и через несколько минут они сидели в баре перед стаканами с виски и вдруг услышали звуки оркестра, который играл где-то в соседнем зале. Бельгиец поинтересовался у бармена, что это такое.

– Дансинг, месье, он открыт каждый день с шестнадцати до девятнадцати тридцати.

– В Бельгии такое тоже существует, но деловому человеку зайти туда нет времени. Наши жены посещают танцевальные вечера и имеют возможность между двумя танцами отведать вкусных пирожных с кремом.

– В Париже, месье, это несколько иначе,– сказал бармен.– Конечно, можно заказать что-нибудь поесть, но приходят туда не за тем: публика собирается, чтобы действительно потанцевать.

– И там есть красивые девушки?

– Там есть всякие, месье.

С загоревшимися глазами бельгиец повернулся к Алену:

– А не зайти ли и нам туда? По крайней мере там веселее, чем в этом баре, который я нахожу мрачноватым.

Чуть поколебавшись, Ален ответил:

– Не знаю как в Бельгии, может там они и пользуются успехом, но здесь, в Париже, дансинги уже давно вышли из моды. Конечно, есть они и у нас, но посещает их определенного типа публика, те же, кто хочет потанцевать, идут вечером в клубы или на дискотеки. Есть масса интересных вещей, которыми можно заняться в это время.