Зотика - [18]

Но, прежде чем он вошел в лес, пронзительно запели стрелы, и король был легко ранен одной из них. Он взревел от гнева и снял шкуру птицы. Этим, без сомнения, он спас себя от смерти от руки собственных подданных, которые пробирались через лес с намерением напасть на башню ночью. Узнав это, король простил ранившего его стрелка и решил, что лучше воздержаться от нападения на башню, и оставил остров со всеми своими моряками. Вернувшись на свое флагманское судно, он приказал, чтобы все капитаны немедленно снялись с якоря и подняли паруса. Зная, насколько могущественный повелитель птиц, король опасался преследования. Он считал, что чем шире полоса моря ляжет между его судами и тем островом до рассвета, тем будет лучше. Так что, покинув спокойную гавань, они обогнули северовосточный мыс и поплыли на восток навстречу луне. Еворан, запершись в своей каюте, пировал, приказав накрыть разнообразный и богатый стол, чтобы забыть о том, чем кормили его в клетке. Еще он выпил целый галлон пальмового вина и добавил целый кувшин светло-золотого арака Сотара.

На полпути между полночью и утром, когда остров Орнава остался далеко позади, рулевые судов заметили стену эбонитовых облаков, стремительно несущихся по небу. Воздух вибрировал от раскатов грома. И вот шторм настиг флот Ево-рана и обрушился на него, словно адский ураган, несущийся через мешанину беззвездного хаоса. В темноте суда потеряли друг друга. На рассвете квадрерима короля оказалась в полном одиночестве среди бурных волн и мечущихся облаков. Мачта корабля была сломана, так же, как и большая часть деревянных весел. Судно стало игрушкой для демонов бури.

В течение трех дней и ночей, в бурлящей тьме кипящего неба не было ни мерцания солнца, ни света звезд. Судно швыряло так, словно оно попало в поток, впадающий в безграничный залив за краем мира. Только на четвертый день облака немного разошлись, но все еще дувший ветер напоминал дыхание ада. И тогда, едва различимая сквозь брызги и пар, перед судном возникла земля. Рулевой и гребцы оказались совершенно беспомощны, они не могли повернуть обреченное судно. Вскоре, с треском дробя резной нос и ужасно скрипя днищем, судно врезалось в низкий риф, скрытый под бурлящей пеной, и ее более низкие палубы быстро залило водой. Судно начало тонуть. Его корма наклонялась все больше и больше, и вода пенилась вдоль фальшборта.

Мрачным, усеянным скалами, суровым был берег за рифом, едва различимый через завесу пены яростного моря. Безжизненной казалась эта земля. Но прежде чем разрушенное судно ушло под воду, Еворан привязал себя веревками к пустому винному бочонку и бросился в море с кренящейся палубы. И те из его людей, которые еще не утонули и не были унесены за борт тайфуном, стали прыгать в бушующее море следом за королем. Некоторые считали себя хорошими пловцами, другие цеплялись за бочки, за обломки рей или доски. Большую часть моряков затянуло в кипящие водовороты или до смерти разбило о камни. В итоге из всей команды судна выжил только один король. Его выбросило на берег и он, хоть и наглотался горькой воды, все еще дышал.

Едва не утонувший, без чувств, он лежал там, где прибой выбросил его на пляж. Скоро буря начала стихать, и большие волны стали много ниже, облака приобрели жемчужный оттенок и солнце, взошедшее над скалами, засияло над Евораном на безупречно голубом небе. И король, все еще ошеломленный грубыми ударами моря, услышал смутно, как будто во сне, крики неизвестной птицы. Тогда, открыв глаза, он увидел в небе птицу с широко раскинутыми крыльями. У нее были перья самых разных цветов. Король знал ее, как газолбу. Снова прокричав резким и пронзительным голосом, напоминающим голос павлина, птица на мгновение зависла над ним в воздухе, а затем полетела вглубь острова, проскользнув через трещину среди скал.

Забыв обо всех своих неприятностях и потере гордых военных галер, король поспешно отвязал себя от пустого бочонка. Борясь с головокружением, он последовал за птицей. И, хотя он был теперь безоружен, ему казалось, что предсказание оракула Геола вот-вот исполниться. С надеждой он вооружился большой дубиной из сухого дерева и подобрал тяжелый камень на пляжа, а потом продолжил преследование газолбы.

За расселиной среди высоких и крутых скал, он отыскал заброшенную долину со спокойными источниками, лесом экзотических деревьев и зарослями цветущих ароматных кустов. Здесь, скользя изумленным взглядом с ветви на ветку, он увидел множество птиц с безвкусным оперением газолбы. И среди них он не мог отличить ту птицу, которую преследовал, считая ее частью потерянной короны. Существование множества подобных птиц было выше его понимания, так как он и все его подданные думали, что птица на короне, уникальная, единственная во всем мире, так же как и другие части короны Юстаима. И тогда король понял, что его предки были обмануты моряками, которые убили птицу на отдаленном острове и поклялись, что она последняя из своего вида.

Однако, хотя гнев и замешательство завладели Евораном, он помнил, что одна из птиц этой стаи все еще останется эмблемой и талисманом его королевской власти в Юстаиме, и из-за нее он отправился путешествие к островам рассвета. Бросая палки и камни, он попробовал сбить одну из газолб. И всякий раз, когда он пытался подобраться к ним, птицы перелетали от дерева до дерева с неприятными криками – буря перьев, имперский блеск. И в один прекрасный миг то ли хорошо прицелившись, то ли совершив удачный бросок, Еворан убил газолбу.