Зороастризм за 90 минут - [19]

Законы ритуальной чистоты и похоронные обряды

Поскольку Дух добра и Дух зла, мир изедов и дайвов резко противостоят друг другу, то и в материальном мире для зороастрийца происходит такое же жесткое разделение. Существовали чистые и нечистые животные. К благим тварям прежде всего относились быки и другой домашний скот.

Еще больше почитались собаки; при кормлении собаке полагалась «доля мужа». Участвовали собаки и в различных очистительных обрядах. В «Видевдате» собаке и петуху, священному вестнику Сраоши, даже посвящено по отдельной главе.

Благими считались и животные, похожие на собак — дикобраз, лиса, еж (его называли собакой Ахуры Мазды, так как благодаря растопыренным иголкам он похож на солнце), ласка, выдра. Большим почтением пользовались и бобры. Каждый, убивший или обидевший такое животное, считался грешником и должен был совершать сложные искупительные ритуалы. В противоположность благим животным существовала «храфстра» — вред ные существа, помощники Ангра Майнью: грызуны, насекомые, пресмыкающиеся, земноводные.

Чем больше их убьет зороастриец, тем он праведнее; именно такое искупительное действо предписывалось грешнику.

Законы ритуальной чистоты были призваны оградить человека, благих тварей и священные первостихии, особенно огонь и воду, от загрязнения.

Источником нечистоты в конечном итоге мыслился сам Ангра Майнью и послушные ему твари. Самым страшным проявлением нечистоты являлась смерть, как начало, противостоящее жизни. Все связанное со смертью требовало строгой изоляции.

Осквернить могло и еще очень многое: бестелесные дайвы, храфстра, колдуны, еретики, лжеучителя, иноверцы, гомосексуалисты, а также люди, обладающие уродствами и неизлечимыми болезнями. Все они несли на себе печать осквернения Злым духом и могли быть опасны для окружающих.

Кроме того, сами правоверные члены общины могли оказаться в состоянии нечистоты: считались нечистыми экскременты, слюна, кровь, вообще любые выделения и даже дыхание, могли осквернить обрезанные волосы и ногти, тем более — прикосновение к мертвому телу. Стрижка должна была происходить в особые дни, ногти и волосы нельзя было просто выбрасывать или сжигать. Как правило, их помещали в небольшую ямку, сделанную в твердой глине, завернув в какойнибудь изолирующий материал. Иногда для их хранения во дворе строили даже отдельный маленький домик с полом, чтобы они не касались земли.

Одним из важных очистительных средств была коровья моча. По преданию, царь Йима, прикоснувшись к телу легендарного праведного царя Тахма Урупи, заболел проказой и смог исцелиться, лишь умывшись бычьей мочой. С тех пор Сраоша предписал после пробуждения ото сна умываться мочой, и только потом, когда она высохнет, — совершать омовение водой. Коровью мочу даже употребляли внутрь в случаях особо сильного загрязнения, например, если женщина рожала мертвого ребенка, ей следовало не менее трех раз очистить «внутреннюю могилу» мочой с золой. Уже в средние века, а тем более в настоящее время коровью мочу заменяли соком фруктов или вином.

Но главным очистителем служила вода. Когда зороастриец вставал утром, он мыл руки и умывался не только из гигиенических соображений, а выполняя религиозный долг. Без этого он не мог приступить к молитвам, а без них не могло начаться ни одно доброе дело. Считалось, что только полным омовением можно прогнать демона трупного разложения Друхш-йа-Насу, который поселяется не только на мертвом, но и на грязном теле.

При последовательном умывании рук, головы, лица, тела, ног он спускался все ниже и ниже и наконец улетал с пальцев левой ноги, превратившись в отвратительную муху.

В более серьезных случаях практиковалось тридцатикратное омовение, а при серьезном загрязнении — «очищение девяти ночей». Его про водят в изолированном месте, в присутствии двух священников и собак.

Как только человек умирал, его относили в специальное отдаленное место, как правило, на возвышенность, и клали, причем не на землю, чтобы не осквернить Спендармат, а на какой-то изолирующий материал (камень, кирпич, известь, алебастр) и оставляли на съедение птицам и диким зверям. Постепенно начали строиться массивные, невысокие башни с крытым верхом, куда относили труп. Когда оставались только высохшие кости, их сбрасывали через специальное отверстие в колодец-костехранилище.

Вначале все одежды с покойного снимали, но постепенно выработался определенный канон: рубашка, штаны до колен и покрывало, закрывающее покойника, но одежда должна быть надрезана.

После смерти проводился ритуал «осматривания собакой» (сагдид). Собака, пусть даже слепая, обладала столь большой мистической силой, что ее взгляд прогонял страшного демона трупного разложения. Она должна была положить лапу на покойника. Хоронить должны были специальные люди, обнаженные, и числом не менее двух. Попытка перенести куда-либо труп в одиночку — тягчайший грех для зороастрийца. В такого человека вселялся демон разложения, и изгнать его было уже невозможно. Несчастного поселяли вдали от общины в строении, очень напоминавшем похоронную башню, и с ним полностью прекращали общение — это было пожизненное заключение. Если помочь перенести труп было некому, зороастриец мог держать одной рукой собаку за поводок — и хоронящих становилось двое. Собака могла помочь и в том случае, если по дороге проносили покойника: путь становился нечистым, ни люди, ни скот идти по нему не могли. Следовало выпустить на эту дорогу собаку «желтую четырехглазую, белую желтоухую», как сказано в «Видевдате»; собаке нужно было пробежать по ней три, шесть или девять раз — считалось, что путь тогда очистится.