Зона отчуждения - [4]

— Доступ разрешён. Идите маршрутом номер три.

Шеф встретил Оливера в кабинете один, и выходило это и хорошо, и плохо. Хорошо — значит, никаких серьёзных наказаний не будет, виновных в том или ином провале начальство громило на официальных совещаниях, чтобы другим было неповадно. Плохо — в остальном шеф придерживался правила, что без серьёзного повода нельзя унижать подчинённого, безжалостно критикуя его работу при посторонних. Поэтому выволочка сегодня ждёт наверняка. Эванс мысленно тяжело вздохнул, закрыл плотную обитую кожей дверь и сел напротив шефа в углу Т-образного стола.

— Оливер, вы же у нас в Центральном управлении чуть больше года?

Эванс ещё раз мысленно вздохнул. Ну, точно, сейчас начнётся: не надоело ли вам уютное спокойное кресло?

— Да.

— А до этого работали по России, в том числе и, так сказать, в поле? — шеф побарабанил по столешнице пальцами, явно что-то для себя взвешивая.

— Да.

— Вы помните последнюю сводку по Волжскому куполу?

На этих словах Эванс вздрогнул и невольно потёр щёку. Рана от впившегося сучка давно зажила, но ощущение въелось в память тела. Потом до разума дошёл смысл сказанного шефом, и Эванс спешно начал извлекать из памяти содержание региональной сводки. Такие поступали всем кураторам не только по зоне их непосредственной ответственности, но и по соседним странам.

— Насколько помню, проникнуть сквозь Барьер так и не смогли. Поэтому русские просто отселили всех в радиусе десяти километров и ограничились колючей проволокой да патрулями. Создали зону отчуждения.

— Совершенно верно, — кивнул шеф. Его лицо внезапно стало застывшей маской. — С этого момента вы снимаетесь с кавказского направления, его закончит ваш зам. Вы же назначаетесь старшим по другому проекту. Поскольку вы непосредственно присутствовали при образовании Барьера, то и с остальным разобраться вам наверняка будет проще остальных. Статус — чрезвычайно секретно.

Эванс ошеломлённо заморгал. Теперь понятно, из-за чего начальник вызвал его к себе. Такие документы из кабинета выносить нельзя. Да и для остальных всё станет выглядеть, будто шеф в гневе устроил разнос и просто отстранил Эванса от работы. Не то чтобы оба боялись измены или «крота» внутри МИ-6, но с грифом «чрезвычайно секретно» лучше перестраховаться. Оливер кивнул, взял папку, которую шеф вынул из сейфа, и принялся читать.

Оказалось, что в Барьере при определённых условиях можно отыскать проход! Обнаружили его местные жители, несмотря на запрет, пролезавшие в зону отчуждения. Пособирать грибы и ягоды, а то и поживиться брошенным имуществом: северная граница Барьера прошла через мегаполис, и людей, оказавшихся снаружи Барьера, эвакуировали только с деньгами и документами. Военные же, убедившись, что угрозы от Барьера никакой, и построив забор, плотное патрулирование убрали, ограничились редкими осмотрами да ежедневными облётами периметра на вертолётах. Решили, что мародёрами пусть занимается местная милиция… У которой и без этого забот хватало выше головы.

Поэтому МИ-6 сумела обыграть русских и первой заглянуть внутрь Барьера. Информацию агент принёс невероятную. С той стороны не было ни людей, ни обломков — проход открывался в совершенно иной, фантастический мир. Агент с уверенностью утверждал, что там была другая планета. И хотя проводник глубоко заходить отказался, даже на окраине удалось добыть множество биологических образцов. И главное — всё получилось втайне вывезти из России. Хотя для этого и пришлось пожертвовать «провалом» в другом деле, чтобы отвлечь ФСБ.

Конечно, шила в мешке всё равно не утаишь. Противник неизбежно обнаружит проход сквозь Барьер, подключатся спецслужбы остальных держав. В исследовании чужой планеты захочет участвовать весь мир, на Россию надавят. И страна, которая первой разберётся в том, что творится по ту сторону тумана, получит невероятные преимущества.

Везти добытое в Англию всё же не рискнули. Сценарии взаимодействия с чужой жизнью разрабатывали не только киношники. Эксперты в один голос убеждали землёй Альбиона не рисковать. Вот тут-то и пригодилось наследие янки. В своё время американцы не стеснялись пользоваться территорией своих марионеток, особенно в Восточной Европе и республиках бывшего СССР. Большинство потайных тюрем и центров шпионажа, после того, как США стало не до агрессивной внешней политики, были рассекречены и ликвидированы. Однако немалую часть бывшие союзники по НАТО, особенно из Лондона, сумели перевести под своё крыло. В такой вот лаборатории, расположившейся недалеко от польско-немецкой границы в небольшом городе Витница, и решили проводить все исследования с инопланетными материалами.

В Польшу Оливер отправился как турист. Прикрытие вышло идеальным со всех сторон. И на основной работе, и в фирме, где мистер Эванс числился формально, в отпуске он не был уже несколько лет. А тут попутно разнос от начальства и совет отдохнуть от переутомления. Да и сын от летнего Кракова и крупных польских городов остался в восторге. Ведь страна последние два столетия находилась в самом центре водоворота от столкновения европейской культуры и восточной культуры русских, а накладывалось всё на обычаи самих поляков. Поэтому облик каждого города был не похож на остальные, и в то же время все они были чем-то неуловимо одинаковы. Характерные для Германии трёхэтажные домики с аккуратными черепичными крышами и самые настоящие венские особняки с узорчатыми решётками и остроконечными башенками, чуть дальше — русский ампир, а через пару кварталов типовая застройка жёлтых, жёлто-голубых или жёлто-зелёных кубов советской эпохи, плавно переходящая в ультрасовременные высотки из стекла и бетона.