Зона невозврата - [14]

Ченс скрупулезно пометила, кто где сидит, какое оружие имеет при себе охрана, а также все точки входа и выхода. Затем перелистнула страницу и начала схематично изображать положение зала относительно других помещений здания. Примерно через полчаса она управилась со своим занятием. К этому моменту в зал вкатили большой плазменный экран. Ченс убрала блокнот обратно в сумку. Теперь для ухода оставалось лишь дождаться перерыва. Тем не менее у нее имелись определенные основания задержаться здесь чуть подольше, особенно в этой части слушаний.

Джалисия между тем подошла к столу, где сидели присяжные. Ченс задержала на них изучающий взгляд. Пара черных, трое латиносов, остальные белые – типичный средний класс Сан-Франциско. Н-да, с такими ребятами – что там на скамье подсудимых, и в аду не уцелеть.

Джалисия сейчас обращалась к присяжным.

– Дамы и господа. То, что вы сейчас увидите, поражает своей чудовищной наглядностью. Это тот самый видеоматериал, о котором я упоминала в своей вступительной речи. Он попал ко мне перед тем, как подсудимым были выдвинуты первоначальные обвинения. На нем, так сказать, в красках демонстрируется, как был запытан, а затем убит агент Прэйджер из Бюро контроля. А перед этим у него на глазах были безжалостно убиты его жена и сын-подросток. Я располагаю неопровержимыми доказательствами, что эти убийства были заказаны людьми, которых вы сегодня видите здесь на скамье подсудимых. По сути, все они зачинщики и участники единого преступного сговора. А потому еще раз подчеркну то, что я сегодня уже сказала: пусть даже преступление совершено чужими руками, вина за его заказ должна быть приравнена к прямому в нем участию. Можно считать, что эти люди сами надругались над жертвами и нажимали на спусковой крючок.

С этими словами Джалисия села. Свет в зале померк. Стало разом сумрачно, хотя и не темно: мешали занавешенные окна почти во всю стену зала.

Ченс подалась чуть вперед, чтобы получше видеть изображение. Во-первых, потому, что так сделали все, и не хотелось выделяться. Но в основном потому, что на экране она себя видела впервые.

Глава 10

После приема пищи, которую Рипер заглотил в полном молчании, Лок наблюдал за тем, как его новый товарищ изнуряет себя физическими упражнениями. Где-то на середине между резкими отжиманиями и приседаниями («попердушками», как их здесь именовали), Рипер, торс которого теперь лоснился потом, посмотрел на Лока и заговорил впервые с того момента как Лок рассказал ему, зачем он здесь.

– Значит, ты, типа, телохранитель? – спросил он с прищуром.

– Вроде того.

– Для присмотра, стало быть?

– В каком-то смысле.

– Вот, значит, как. Тогда послушай, что я тебе скажу. Меньше всего мне здесь нужен еще один охранник.

Лок понизил голос, сознавая, что хотя блок и представлял сейчас собой сплошной шум-гам, сопровождающий рутинную разминку заключенных, кто-то вполне мог их подслушивать.

– Тогда, считай, ты на эти дни попал.

Рипер встал, вытирая полотенцем ручейки пота.

– Так думали и последние два парня, которых ко мне подсаживали.

Безусловно, такой, как Рипер, неохотно сносил в камере присутствие посторонних.

– Думаешь меня припугнуть? – Райан непринужденно шагнул в его сторону. – Учти, сделать это непросто. К тому же если ты меня хоть пальцем тронешь, то о своей сделке с прокуратурой можешь забыть.

– А я, может, не о себе говорю. Знаешь, кого братва здесь ненавидит больше, чем стукача?

– Кого? – спросил Лок.

– Его давалку.

Большой палец Лока ткнулся Риперу в шею, под самой челюстью, с твердостью достаточной, чтобы у собеседника заострилось внимание.

– Слушай сюда, ты, дерьма кусок. Будешь так вести себя и делать пальцы веером, я тебя сам лично пристукну. Так что слушай и вникай. Ты мне не нравишься, я тебе тоже не по нраву, но следующие несколько дней мы оба будем впритирку друг к другу, так что ты будешь делать то, что и когда я тебе говорю – как по нотам, понял? И тогда у нас будет тишь да гладь.

Харя Рипера натужно покраснела. Лок вдавил палец поглубже.

– Ты меня понял? Не слышу.

Рипер натянуто кивнул. Лок медленно ослабил давление, после чего отвел палец, ожидая (кто его знает) какого-нибудь встречного финта. Рипер и до посадки не отличался сдержанностью нрава, посему кто знает, что ему может шарахнуть в мозги сейчас, особенно после едва ли не самоубийственного требования перевести его в общую зону?

Рипер, потирая шею, сделал шаг назад.

– Легко же ты подрываешься, Лок… Я-то всего лишь сказал, что долгие годы провел в одиночке – думаешь, легко опять привыкнуть делить с кем-то камеру? Надо нам кое-какие правила установить.

– Давай установим, – согласился Лок. – Мое первое правило: на полу ночуют твои книжки, а не я.

– Идет. Но возле моего дерьма без спросу не ходить.

– Что ж, – Лок кивнул на вязание Рипера, – я в домоводстве все равно не спец. Еще что?

– Не устраивать в камере срач. И не ляскать языком про то, что мне неинтересно. Я этого не люблю.

В целом перечень «что можно, что нельзя» мало отличался от требований тех, кого Локу доводилось опекать.

– Понял. В армии я уже привык разделять с другими замкнутое пространство.