Зона любви - [65]
Я и теперь обхожу стороной этих бесполых созданий.
Постоянно хотелось водки. Посещала такая фантазия: уйти в лес, выпить бутылку — и уснуть на снегу…
Но жизнь меня научила сопротивляться. Когда всё так запущено — самое время взлететь на вершину, оглядеть все вокруг, увидеть с тех высот себя — любимого — и посмеяться над бренностью мира.
Однако с полетами не получалось — слишком тяжел оказался любимый…
С Верой мы продолжали встречаться. Димку я избегал. И Вера понимала — лучше нам не пересекаться.
— Он сейчас другой стал. Переживает сильно. Раньше за каждой юбкой бегал. Что ты! Такой бабник. Мандавошками меня наградил. А на 8 марта сидела одна, как дура — ждала. Пришел датый, с бутылкой — даже цветочка не подарил.
— Вот и хорошо.
— Что ж тут хорошего?
— Может, наладится у вас. Ты же сама говоришь — другим стал.
— Наладится… Это он сейчас такой, пока ты со мной. Не будет тебя — всё закрутится по новой.
Потом неожиданно добавила:
— У меня на свете никого ближе нет. Только ты и Димка.
— А сын?
— Антошка — это совершенно другое.
Она улыбнулась.
— Он тебя вспоминал тут. Ты помнишь — обещал в зоопарк с ним сходить. Он — помнит.
— Схожу.
Я раздвоился. Всё существо мое негодовало: уходи! Не место тебе среди этих людей. Ты приносишь людям несчастье. Но сердце, мое глупое сердце, так жалобно скулило… умоляло меня: останься! Живи и не думай. Живи — и люби! В жизни так всего много, что достойно любви…
— Давай поженимся, — сказала Вера.
— Давай.
— Нет, ты серьезно — согласен?
— Согласен.
Я больше не хотел самоуглубленных исследований. Я запретил себе залезать в то болото. Что будет завтра, через неделю — плевать! Я просто очень боялся пустоты, поселившейся в моих углах. Мне даже подумалось: будем жить вчетвером. А что? Мне не хотелось умирать…
Пошли с Верой в детский сад — разведать, удастся ли, пристроить Антошку. Она сама разговаривала с заведующей. Когда мы вышли, сказала, что в принципе всё можно уладить. Главное, чтобы ты захотел, — добавила она, глядя мне прямо в глаза. Она вообще очень чувствовала меня, сейчас — особенно обостренно — смотрела прямо в меня и видела, что творится в душе.
О, опять этот, пугающий меня вопрос! Хочу ли я? Он преследовал меня всю жизнь! От него веяло обреченностью…
Хорошо, — говорил я себе, — черт с тобой, ничего не хоти! Но делай же что-нибудь, шевелись, выполняй долг перед жизнью! И опять вопрос: долг увести чужую жену с ребенком? оставить Антошку без отца? — поистине, заплел ты себе мозги, порождение Франкенштейна!
И тут мне Вера сообщила — у нас будут свои дети. Целых два!
УЗИ показало — у нас будет двойня.
— Ч-черт!
Передо мной распахнулись окна в небеса. Тысяча ясных окошек! Смотри же, смотри туда! Там все иначе…
— Ты не рад?
— Ты что! Это чудо какое-то… А кто?
— Пока невозможно определить — срок очень маленький. Но уже видно, что два.
— Класс!
— Ты не бойся, это — твое. Я, как с тобой стала жить, с Димкой ни разу не спала. Он не понимал ничего, психовал — я и рассказала ему про наши отношения. Ведь правильно?
— Ты молодец.
Кто это сейчас говорил? Кто это без тени смущения говорит так складно, так убежденно. Кто это у нас такой великодушный, простой… настоящий мужчина! Многодетный отец семейства решает насущные жизненные проблемы.
Кому и зачем я вру, на сей раз?
Но тут случилось то, что должно было случиться…
Мое последнее посещение хирурга — закопало все надежды на возрождение.
Все процедуры, что назначил мне хирург, не приносили почти никакого результата. Больше того — у меня поднялась температура. Всю ночь нестерпимо болела рука и голова.
Утром я вновь отправился в поликлинику.
Хирург был молод, нелеп и замотан жизнью. Еще в первое посещение я чувствовал: он не совсем понимает, что у меня с рукой.
— Ушиб, говорите?
— Да. Но сначала совсем не болело. Только через неделю резкая боль и онемение.
— Бывает, бывает…
— Может, обезболивающее?
— Конечно, конечно… Я дам направление. Процедурный кабинет — налево по коридору.
— Я знаю. Магниты?
— Да, физиотерапия — обязательно. Во дворе…
— Я в курсе.
— Вот еще, я вам мазь выписал. А это — попьете. Через десять дней приходите.
Я приходил к нему и через десять дней, и через двадцать, и через месяц. Потом я пил. Когда пьешь, появляется легкость, — болезнь отступает. На самом деле она консервируется, — таится и выжидает. Завязываешь — ее триумфальный выход! Она накидывается на тебя с новой силой. Только теперь все стало на много хуже, — перестали сгибаться пальцы. А в последнюю ночь — температура и головная боль.
Когда в очередной свой приход, после длительного перерыва, я пожаловался врачу на свои беды и, видя его отрешенный вид, спросил:
— Вы меня помните?
— Конечно. Я ждал вас.
Ждал… — это еще зачем? Только теперь я заметил — хирург явно неадекватен.
«Да он просто пьян!» — догадался я.
С утра пораньше… ни-че-го себе!
Он, увидев в моем взгляде недоумение, доверительно шепнул: «Вчера хорошо посидели с друзьями» — и оглянулся на медсестру. Та недовольно поджала губы.
— Так что же у меня с рукой, доктор?
— Ты кем работаешь? — перешел он на «ты».
Мы теперь понимали друг друга. У нас оказались общие пристрастия. Он положил на мои больные негнущиеся пальцы свою ладонь и посмотрел прямо в глаза.
Опубликовано: Журнал «PS», BELMAX, 2000, «Молодая гвардия», 2004.
Те, кто читал мой роман "Мединститут", спрашивали, а что же стало с героем. Эта книга – попытка ответить на вопрос, хотя судьбы разных героев складываются по-разному. Некто zyablikov – скорее, антигерой. Этот крайне незадачливый, ушлый и бездушный субъект, тоже заканчивает мединститут по специальности "лечебное дело" и пробует сделать карьеру в медицине. Получается это у него так себе! Неприятность упорно следует за неприятностью, разочарование за разочарованием. Другой бы давно махнул рукой и сбежал из профессии, но zyablikov, назло всем, остаётся и работает.
В 54 года жизнь только начинается! Только надо знать, где и с кем её начинать. Герой, одинокий русский мужчина, хирург, едет в Индию на международную ортопедическую конференцию. Он едет "оторваться", преисполненный влажных надежд… хотя Индия – страна строгая, абсолютно неподходящая для баловства подобного сорта. В кулуарах герой встречает индийскую девушку. Между ними завязывается непринуждённый диалог, который перерастает в большое и серьёзное чувство. Насколько оно серьёзное? Героев ведь всё разделяет – возраст, религия, раса… Им обоим предстоит разобраться, призвав на помощь стремительно меняющиеся обстоятельства.
История о Человеке с экзистенциальным кризисом, у которого возникло непреодолимое желание покрасить статую Ленина в желтый цвет. Как он пришел к такой жизни и как этому поспособствовали непризнанный гений актерского мастерства Вован, Артур Тараканчиков, представительница подвида «yazhematikus», а также отсутствие космической программы в стране Эритрея и старый блохастый кот, вы сейчас узнаете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В романе известной французской писательницы Анны Берне увлекательно повествуется о жизни римского всадника Понтия Пилата, прокуратора Иудеи, помимо воли принявшего решение о казни Иисуса Христа. Пройдя через многие тяжелейшие жизненные испытания и невзгоды, этот жестокий человек, истинный римлянин, воспитанный в духе почитания традиционных богов и ставивший превыше всего интересы Вечного города, не только глубоко проникся идеями христианства, но и оказался способным, в меру своих сил и возможностей, воплощать их в жизнь.
Роман Александра Сегеня «Русский ураган» — одно из лучших сатирических произведений в современной постперестроечной России. События начинаются в ту самую ночь с 20 на 21 июня 1998 года, когда над Москвой пронесся ураган. Герой повествования, изгнанный из дома женой, несется в этом урагане по всей стране. Бывший политинформатор знаменитого футбольного клуба, он озарен идеей возрождения России через спасение ее футбола и едет по адресам разных женщин, которые есть в его записной книжке. Это дает автору возможность показать сегодняшнюю нашу жизнь, так же как в «Мертвых душах» Гоголь показывал Россию XIX века через путешествия Чичикова. В книгу также вошла повесть «Гибель маркёра Кутузова».
Ольга Новикова пишет настоящие классические романы с увлекательными, стройными сюжетами и живыми, узнаваемыми характерами. Буквально каждый читатель узнает на страницах этой трилогии себя, своих знакомых, свои мысли и переживания. «Женский роман» — это трогательная любовная история и в то же время правдивая картина литературной жизни 70–80-х годов XX века. «Мужской роман» погружает нас в мир современного театра, причем самая колоритная фигура здесь — режиссер, скандально известный своими нетрадиционными творческими идеями и личными связями.
Казалось бы, заурядное преступление – убийство карточной гадалки на Арбате – влечет за собой цепь событий, претендующих на то, чтобы коренным образом переиначить судьбы мира. Традиционная схема извечного противостояния добра и зла на нынешнем этапе человеческой цивилизации устарела. Что же идет ей на смену?