Зомби - [28]

Доктор улыбнулся воспоминаниям.

– Я сам видел, как ему оторвало руку. Как же хлестала кровь!…

– И что вы сделали? – спросил Николя.

Он знал, как сложно залечить такую рану, особенно в походных условиях.

– Ничего, – флегматично ответил Жак. – Глава отряда, Питбуль, сразу же его пристрелил. Кто мог подумать, что старина Хойт превратится в зомби…

Тело стало подрагивать.

Мертвец приподнял голову, зубы его заскрипели.

Николя в ужасе отшатнулся.

– Не бойся, – засмеялся Ренье. – Ему вкололи двойную дозу. Он почти мертв… Начинайте!

В центре лаборатории стояла большая чаша. Жак сам сконструировал ее несколько дней назад. На дне сверкали шесть острых лезвий.

– Похоже на кофемолку, не так ли? – усмехнулся Ренье. – Поднимайте ящик.

Николя опустил рычаг.

Контейнер медленно пополз вверх.

Охранники отступили.

– Когда стало ясно, что вакуоль не в силах удержать Осколок, – продолжал Ренье. – Мне пришло в голову, что здесь сгодится стекло, куда при плавке добавлена кровь мутантов.

– Но оно же до фига стоит, доктор, – пробормотал Николя.

От того, что сейчас происходило в лаборатории, – парню становилось не по себе. Он хотел говорить, лишь бы не выдать своего страха.

– Вот поэтому мы выплавим его сами, – сказал Ренье. – Будет даже лучше, чем первый.

– Первый? – переспросил Николя.

– Да, я заказал контейнер в Германии. Там, где беру обычно.

– Но теперь вы снова переместили Осколок в вакуоль? – спросил Николя.

– Ну… – Ренье подождал, пока подъемник остановится. – Первый контейнер и правда был гораздо стабильнее. Но однажды, после скачка напряжения в главной сети, на стекле появилась трещина…

Доктор показал пальцами.

– Крохотная такая, едва заметная. Мой тогдашний помощник, его звали Пьер, хотел заделать гидропоником; в тот же момент, контейнер разлетелся в куски.

– И что? – испуганно спросил Николя.

– Пришлось нанимать тебя.

Контейнер медленно опускался.

Зомби пришел в себя; стал шевелиться, руки его забились и глаза уперлись в Ренье.

На краткий миг, Жаку показалось, что на него смотрит не оживший мертвец, а прежний Хойт, – живой и здоровый.

Доктор встряхнул головой, прогоняя глупые мысли.

– Тогда я понял, что одной крови недостаточно, – заметил Ренье.

– И?…

– Сейчас мы измельчим зомби. Промелем в тонкую кашицу. А потом смешаем ее со стеклом. Этот сплав удержит осколок…

– Нет, – глухо произнес Хойт. – Не делай этого, пожалуйста.

еРРенье вздрогнул.

Мертвец смотрел на него, и в глазах зомби застыли тоска и мука.

Жак поежился. Потом повернул рычаг до отказа.

Тело Хойта рухнуло в чан. Огромные лезвия взвыли, закружились, превращая труп в кровавую кашу.

– Наука, – пробормотал Жак. – Нет ничего прекраснее.

4

Штаб-квартира DEA расположена к югу от Вашингтона.

Три белоснежных корпуса.

Я бываю здесь редко, – не люблю людей, что пытаются защищать закон, вершить справедливость и выполнять приказы одновременно.

Это три вещи несовместные.

– Говорят, ты пошел на повышение?

– Как сказать.

Джон Мэддокс закурил сигарету.

Высокий, худой, он прошел долгий путь с тех времен, когда был сержантом морской пехоты. Многие прочили ему блестящую карьеру, – потом как-то перестали.

Плечи его были немного сгорблены, словно Мэддокс носил на них тяжесть всего мира. В уголках глаз прятались ранние морщинки.

– Это не повышение, – сказал он. – Так, геморрой один. При DEA создали новый отдел. Для борьбы с нелегальной торговлей артефактами. Буду работать там.

– Тогда зачем меня звал? Я думал, отпраздновать.

– Шеф хочет с тобой поговорить.

Я вздохнул.

– Все хотят. Ну как же я могу их винить? Мир не сможет вертеться, если не будет спрашивать у меня совета.

Мы прошли через металлоискатель.

– Помни, – наставлял он. – Бергсон тебя не любит.

– Это легко понять, – согласился я. – Ведь я – тот человек, которым он всегда мечтал стать. Умный, красивый, сильный. И увидев меня, твой босс сразу ощущает свое ничтожество. А потом он запирается в туалете, долго тихонько плачет и пытается утопиться в унитазе.

Мы поднялись на шестой этаж.

Люди сновали туда-сюда, с важным видом и кипами бумажек в руках. Мэддокс с усмешкой наблюдал за мной.

Он явно гордился своим термитником.

– И что скажешь?

– Паразиты! – воскликнул я, распахнув руки.

Люди стали на нас оглядываться.

– Мир не знает большего паразита, чем Управление по борьбе с наркотиками.

Мэддокс скрипнул зубами.

– Мы тут важную работу делаем, между прочим. Знаешь, сколько людей гибнет от наркотиков каждый день? А мы хотим это остановить.

– Хотите уже сто лет, – согласился я. – И остановили?

Мэддокс нахмурился.

– Мы делаем все, что можем.

– Вот именно, – я кивнул. – Вы ничего не можете. Бегаете по улицам. Ловите мелких, обдолбанных наркодилеров. То там, то здесь чего-нибудь конфискуете. Но в целом ничего не меняется. Наркотики как были, так и остались. И будут всегда. А вы здесь месите грязь на одном месте, и вручаете друг другу медальки.

– А ты что предлагаешь? – набычился Мэддокс. – Взять и пустить все на самотек?

– Легализация, – сказал я. – Самый простой и самый эффективный способ борьбы с наркотиками. Первое. Сколько людей умирают в день, из-за некачественной дури? Цифры ты знаешь лучше меня. Но если за всем будет следить государство…