Золушки для холостяков - [5]

В этой истории непонятно одно: отчего сейчас-то она мне улыбается так, словно я ей миллион баксов задолжала?

– Настька, сколько же лет мы не виделись? – ахнула Варенька. – Как я рада тебя видеть!

– Кажется, года три, – ответила я, проигнорировав вторую часть ее фразы. Мне было холодно да и неохота точить лясы с той, которая так явно мною пренебрегла.

– Куда идешь? Ты спешишь? Как вообще твои дела? – на меня посыпались вопросы, что с ее стороны было крайне неинтеллигентно. Ведь она-то сидела в теплой, пахнущей хвойным ароматизатором машине, а я стояла по уши в московской вязкой слякоти, и на мои волосы (шапки мне не идут) падали хлопья мокрого снега.

– Иду домой, – послушно ответствовала я, – спешу. Дела – хорошо.

– Слушай, а зачем тебе домой? – Варенька наконец-таки соизволила гостеприимно распахнуть передо мной дверь своего джипа. – Поехали лучше в клуб N, там один мой приятель день рождения отмечает.

– А я-то тут при чем?

– Не будь занудой. – Она чуть ли не силой втащила меня в джип, хотя, если разобраться, откуда в этом тщедушном создании силы, так что, скорее всего, я не особенно сопротивлялась. – Отдохнешь, расслабишься. Поговорим хоть, мы ведь так давно не виделись.

– Присказка есть такая, – ухмыльнулась я, – триста лет не виделись, на х. я ж мы встретились.

– Ты что, за что-то на меня в обиде? – округлила глаза Варенька, уверенно выруливая на проезжую часть. – А за что? Постой, ты же была девушкой Коляна, да?

– Кто такой Колян? – нахмурилась я.

– Ну, значит, это была не ты, – облегченно вздохнула эта странная особа, – и это также означает, что я у тебя никого не уводила. А в чем тогда проблема-то?

– Ни в чем. – Я меланхолично смотрела в окно на то, как зазевавшиеся пассажиры в ужасе уворачиваются от Варенькиного джипа. Водила она по-хамски: неаккуратно и грубо. – Просто когда-то мы дружили, а потом ты меня бессовестно бросила. Между прочим, я читала психологическую книгу. Когда тебя бросает подруга, это еще хуже, чем когда тебя бросает мужик.

– Почему это? – машинально поинтересовалась она, глядя на меня, а вовсе не на несшуюся навстречу джипу дорогу.

– Все просто. Мужчина бросает тебя как эротический объект. Как правило. Это не так обидно, потому что эротика – понятие субъективное. А вот женщина, подружка, бросает тебя как личность.

– Ну ты загнула, – искренне удивилась она. – Я и не думала тебя бросать. Просто я же замуж вышла. Столько дел появилось.

Не к месту мне вспомнилось, как однажды я столкнулась с нею в «Калинке-Стокманн». Я пришла туда за уцененными блузами от Патриции Пепе, а Варенька лениво выгуливала в торговом центре кредитную карточку супруга. И вот я весело с ней поздоровалась и даже хотела посоветоваться, какую кофточку брать: коричневую или белую? Но осеклась, наткнувшись на ее надменный взгляд. А уж когда Варя, насмешливо улыбнувшись, сказала: «Знаешь, не бери ты это старье. Лучше сходи в секонд-хенд такой-то, я как раз позавчера туда много своих дизайнерских шмоток сдала. Там недорого, а вещи у меня что надо», – после этого мне и вовсе расхотелось с нею разговаривать.

– Понимаю, много дел. На что бы потратить деньги мужа и как бы убить время.

– Не только, – миролюбиво возразила она, – я же занималась ремонтом и планировкой сада, потом я поступила в университет, на второе высшее, правда, после первой же сессии меня выгнали, и я была не против… Зато теперь я развелась, и мы снова можем дружить!

– Развелась? – заинтересовалась я. – А почему?

– Потому, – лаконично и доходчиво объяснила Варя. – Значит, так. Решай скорее – или ты едешь со мной веселиться до упаду, пить шампанское и танцевать, или я высаживаю тебя у ближайшего метро, и как-нибудь потом созвонимся.

Думала я недолго. На одной чаше весов оказалось мое подозрительное отношение к похожей на грызуна Вареньке и легкое недоверие – а с чего она вообще вдруг так мною заинтересовалась? На другой – одинокий вечер в собственной неубранной квартире, по сто раз пересмотренные видеокассеты, оставшаяся с прошлого аналогичного вечера почти пустая бутыль сухого белого вина, заказанные по телефону суши… Это ли есть счастье быть одинокой, зато независимой?

– Ладно, – решилась я, – едем в твой клуб.

– Ну и молодец! – обрадовалась Варенька. – Гарантирую, что ты не пожалеешь.

Остаток вечера, плавно перешедший в неприятно-влажную, холодную и слякотную московскую ночь, запомнился мне смутно. Мы приехали в какой-то доселе мне неизвестный клуб, который надо было назвать «Пафос», потому что даже охранники и бармен щеголяли в ботинках «Прада». Вареньку встретили с распростертыми объятиями и сразу же препроводили за спрятанный в уютной нише столик, на котором зазывно дымился благоухающий яблочным табаком кальян.

Я заказала текилу и суши, но мне почему-то принесли сухое шампанское и икру на тарталетках, а когда я попробовала возмутиться, Варенька безапелляционным тоном поведала, что текилу пьют только матросы, а суши давно вышли из моды, и их теперь потребляет только рабочий класс в качестве кулинарного изыска.

Потом к нам подсели какие-то ее знакомые (вот уж кто и правда был похож на бандитов из сериала «Бригада»). Было их трое, и все они носили джинсы, ботинки из кожи питона, перстни с поблескивающими камнями. Один из них хозяйским жестом погладил Варю чуть пониже поясницы, и у нее был такой вид, словно она только что сорвала джекпот. Я же оказалась плотно зажатой между двух горилл, которые, не обращая на меня внимания, принялись переговариваться о том, что Куршевель нынче не тот, и «Версус» – это полное говно, а вот Гальяно – это да… Когда эта троица отправилась пописать, Варенька звенящим шепотом пояснила, что за ночь с одним из этих повернутых на собственной крутизне деградантов можно огрести как минимум полторы штуки долларов.