Золотые узы - [4]

– А что с вашей сестрой? Она больна?

– Можно сказать и так.

– Но она-то хоть не одна? Клондайк – не место для одинокой женщины.

– Женщины? Да она совсем еще девочка. Ей только шестнадцать лет. Нет, она не одна. – И тут же подумала: «Уж лучше бы была одна».

– Вы отважная женщина.

Аурелия считала себя оптимисткой, решительной, преданной, но вовсе не склонной к приключениям, да и особого мужества за собой не замечала.

– Так ведь она же моя сестра!

Мужчина снова чуть усмехнулся. Вряд ли он понимал силу родственной привязанности. Или ему знакомо это чувство?

– Как челюсть, боль прошла?

– Нет. – Аурелия потрогала распухшую щеку кончиками пальцев. – Вашим врагам не позавидуешь, мистер Гардиан.

При этих словах он смутился. Видимо, ему было стыдно. Карета замедлила ход. Сейчас они расстанутся. Эта мысль почему-то совсем не обрадовала Аурелию. Для опустившегося забулдыги он вел себя как джентльмен: предложил показать ее доктору, нанял карету, привез домой. Да и по расспросам чувствовалось, что Аурелия его заинтересовала. А она не была избалована мужским вниманием.

Разумеется, девушка могла позвать полицию, и пьяного арестовали бы. Наверное, он поэтому так старался ее задобрить. Эта мысль была неприятна Аурелии. Интересно, обратил бы этот мужчина на нее внимание, если бы встретил при обычных обстоятельствах? Наверно, нет. У Аурелии довольно скромная внешность. Кроме серебряных пряжек и красной накидки, глазу не на что упасть. Волосы у нее пышные, но цвета потемневшего сена и плохо укладываются в прическу. Глаза голубые, но их не видно за очками. Рот слишком большой, губы слишком полные – бутончиком их никак не сложишь. Правда, цвет лица свежий, но что в этом экзотического? «С чего это я вдруг стала перебирать недостатки своей внешности? – с грустью подумала Аурелия. – Я давно уже с ними свыклась».

Карета остановилась. Клейтон как-то странно забеспокоился.

Господи, он, кажется, тоже нервничает! Может быть, надо сказать, что у нее и в мыслях нет обращаться в полицию? Аурелия ждала, чтобы мистер Гардиан открыл дверцу кареты, но он медлил.

– Продавец назвал вас мисс Брейтон. Это ваше имя?

Она кивнула. У Клейтона нервно подрагивал уголок рта. Он обхватил колени и наклонился вперед.

– Мисс Брейтон. За свои тридцать лет я совершил много ошибок, и мне пришлось за них дорого заплатить. Но я ни разу в жизни не ударил женщину. Вы не представляете, как я сожалею о своем поступке.

Аурелия посмотрела ему прямо в глаза. Вряд ли он искренен, но тем не менее девушка решила поверить.

– Принимаю ваши извинения.

Он широко улыбнулся. Потом открыл дверцу, вышел и подал ей руку. Мистер Гардиан легонько пожал ее ладонь и отпустил. Аурелия предполагала, что он просто скажет «до свидания», но мужчина поцеловал кончик указательного пальца и нежно прикоснулся к ее больной щеке.

– Мой сын говорит, что от этого боль проходит. Моя жена…

Сын! Жена! У Аурелии упало сердце. Ей понравился женатый человек! Больше она не хотела ничего слушать. Будто мало истории с сестрой!

– До свидания, мистер Гардиан!

И она быстро направилась к двери гостиницы, услышав вслед: «Доброй ночи, мисс Брейтон».

Аурелия взбежала на крыльцо гостиницы, потянула за бронзовую ручку и, оказавшись в холле, быстро затворила за собой тяжелую дубовую дверь, словно оставляя за ней надежду на возникшую было симпатию. Но вот раздался стук копыт, скрип колес, и карета отъехала. Мистер Гардиан отправился домой.

Аурелия попросила портье, чтобы ей в номер принесли мешочек со льдом и тарелку супа.

– А что случилось, мисс? – спросил он, вытаращив глаза на ее распухшую щеку.

– Да ничего. Я немного ушиблась. Оказавшись наконец одна, она упала на диван и зарылась лицом в пухлые подушки. Сын! А почему бы и нет? Надо полагать, у человека к тридцати годам есть семья, есть ребенок, который любит, чтобы папа лечил больное место поцелуем.

И жена. Жена Клейтона Гардиана. Уж ей-то наверняка не пришло в голову получать высшее образование или осваивать мужскую профессию. Наверняка она леди, в которой мужчина не может не видеть женщину. Женщину, которая с радостью принимает его…

Аурелия не хотела об этом думать и еще глубже зарылась лицом в подушки. Она вспомнила договор, который много лет назад заключила со своей бабушкой. И впервые об этом пожалела.

Глава 2

Нана Брук лежала в постели, с которой ей не было суждено встать, и читала утреннюю газету. На столике рядом стояла фарфоровая шкатулка с ее роскошными ювелирными изделиями, а рядом лежала сигара. Доктор запретил ей курить, и она стала жевать сигары.

Аурелия взяла с комода эмалированный тазик и вернулась через минуту, стараясь не расплескать теплую ароматную мыльную воду.

– Моя маленькая нянюшка, – ласково сказала Нана, глядя на внучку.

Аурелия начала утренний ритуал, который проделывала уже три года. Вымыла бабушку, надела на нее чистую ночную рубашку, расчесала и заплела ее длинные седые волосы. Все это заняло довольно много времени, потому что каждое движение давалось Нане с большим трудом, а расчесывала ее Аурелия очень осторожно, чтобы гребенка не зацепилась в спутанных волосах. Но девушке это было не в тягость. Она гордилась тем, что Нана позволяет ей быть «своей нянюшкой».