Золотые розы - [3]

– Меня должен встречать отец, – заверила Эмбер, оглядываясь по сторонам.

Проводник был прав: то, что она увидела, не было станцией. Под ногами был настил из досок, а чуть поодаль – какое-то темное строение, больше похожее на лачугу, чем на станционное здание.

Убедившись, что вещи Эмбер находятся на так называемом перроне, проводник схватился за перила лесенки, которую выставил для того, чтобы пассажирка могла спуститься. Он тоже оглядывался по сторонам.

– Хм… что до меня, я никого не вижу, – заметил он равнодушно. – Наверное, запаздывают… ничего, скоро прибудут.

Как только сундук Эмбер был выгружен из багажного вагона, паровоз шумно выпустил пары и медленно тронулся с места. Она немного отступила, все еще не сознавая до конца, что вот-вот останется в полном одиночестве. Взревев на прощание, поезд покатился дальше, прочь от нее, унося источник света, до сих пор освещавший платформу. Эмбер оказалась в темноте. Невольная дрожь прошла по ее телу. Как же так? Она ведь дала телеграмму, в которой указала точное время прибытия поезда! Неужели отец забыл о ее приезде! Что же теперь делать, так и стоять до утра в этой Богом забытой глуши?

– Сеньорита Форест?

Эмбер ахнула и отскочила, когда из кромешной тьмы появилась высокая, плечистая мужская фигура. Чиркнула спичка, затеплился тусклый свет лампы. Мужчина поднял ее над головой, и это дало возможность если не рассмотреть его как следует, то по крайней мере получить общее впечатление. Он казался громадным. В первый момент Эмбер показалось, что незнакомец довольно красив, но уже в следующую минуту она различила слишком широкое лицо, а лоб нашла чересчур высоким. Что касается глаз… хотелось отступить на пару шагов под взглядом этих глубоко посаженных, пронзительных глаз. Даже при скудном свете лампы что-то странное было в этом взгляде. Он не казался холодным, но был… нет, невозможно было сразу подобрать правильное определение этому выражению. Эмбер стало неуютно.

На мужчине был безупречно сшитый костюм из темного бархата, под расстегнутым пиджаком виднелись жилетка и белоснежная рубашка. Узкий, тщательно завязанный галстук темно-красного цвета был единственным ярким пятном в одежде незнакомца. На голове у него была широкополая шляпа с плоской тульей, которую он галантно приподнял, показав густейшие темные волосы. Его внешность была скорее испанской, но тонкие черные усики придавали ему сходство с мексиканцем, и Эмбер решила, что перед ней мексиканец.

Когда незнакомец приблизился, она с удивлением поняла, что он всего на несколько дюймов выше ее. Он казался высоким только благодаря своему могучему телосложению.

– Да, Эмбер Форест – это я, – сказала она как можно спокойнее, изо всех сил стараясь справиться с растущим смятением. – А где мой отец?

– Нам нужно поскорее отправляться на ранчо, – ответил на это мужчина и поспешно протянул руку к баулу. – Это весь ваш багаж?

– Нет, еще сундук… – прошептала Эмбер, не зная, что и думать. – Прошу вас, представьтесь!

Незнакомец, который уже направился к стоявшему поодаль сундуку, повернулся с видимой неохотой. Чуть помедлив, он еще раз приподнял шляпу.

– Простите, сеньорита, все дело в том, что уже поздно, а день выдался утомительный. Мои манеры оставляют желать лучшего, потому что я валюсь с ног от усталости. Перед вами Валдис Алезпарито, ваш сводный брат. До ранчо путь не далек, и очень скоро вы познакомитесь с моей матерью. Она вам все объяснит гораздо лучше, чем я. Прошу вас подождать, пока я погружу сундук в двуколку.

Нечего было и думать о том, чтобы просто стоять и ждать! Эмбер уже догадалась, что произошло нечто ужасное. Она последовала за Валдисом, продолжая осыпать его вопросами:

– Прошу вас, прошу! Что с моим отцом? Почему он меня не встречает?

– Надеюсь, путешествие было приятным? – спросил Валдис, словно не слыша ни слова из того, что она говорила, но его улыбка была принужденной, а глаза смотрели настороженно, слишком пристально.

Эмбер снова попыталась определить, что же такого странного во взгляде ее сводного брата. Он тревожил ее, и тревожил неприятно.

– Да, все прошло отлично, просто отлично. Но что же все-таки с моим отцом?

– Мать все объяснит.

Валдис оглядел ее с головы до ног, задержав взгляд на груди. Когда он снова улыбнулся, это была уже искренняя улыбка.

Наконец ошеломленная Эмбер сообразила, что сводный брат попросту не намерен ничего ей рассказывать. Ее охватили разного рода подозрения, и по мере того как они крепли, ей становилось все более не по себе. Бабушка рассказывала, что после смерти матери отец много пил. Не хотелось верить, что эта привычка сохранилась и в день приезда дочери он напился до бессознательного состояния.

– Как некстати, что вы приехали ночью, – заметил Валдис, когда они устроились в двуколке. – Если бы сейчас был день, я показал бы вам чудесные места. Мы будем их проезжать. Здесь очень красиво.

– Я уверена, что мне понравится Мексика, – рассеянно откликнулась Эмбер. – Хотя как все-таки странно, что отныне мой дом будет в незнакомой мне стране. Впрочем, я, наверное, скоро привыкну.

– Si, я тоже очень на это надеюсь, – пробормотал Валдис себе под нос.