Золотые нити сердца - [41]

— Там была Мэрилин… Я видел ее, а теперь она снова ушла…

Сильвио в отличие от девушек не мучился вопросом выбора, идти по мосту ли нет, ему было все равно, куда идти, лишь бы встретиться с Мэрилин. О смерти он не думал, просто не знал, как о ней думать, и все. Да и жизнью своей тоже не особо дорожил. Вот только стоило взглянуть юноше на мост, как виделся ему там ускользающий силуэт. Сильвио даже и не сомневался, что это Мэрилин, да вот никак не мог разглядеть лица. И в тот самый момент, когда силуэт неспешно заскользил по ступенькам моста к нему, и Сильвио уже было настроился узнать в нем любимые черты, на них зачем-то набросилась Ариэль, и все закончилось…

? — Ты видел Мэрилин??? — недоуменно задали девушки в голос один и тот же вопрос.

Миа помолчала, и будто, не веря своим словам, добавила:

— А я видела Марка!

— А я видела вас! Сами чуть привидениями не стали! — Ариэль тоже не преминула поделиться своими впечатлениями, — но в отличие от некоторых не жалею, что это все закончилось!

Миа перестала слушать друзей и отошла в сторону. В ее голове звучал голос Аль, предупреждающий о чем-то, но вот только о чем? Мысли девушки путались — ах, как некстати было это затмение и галлюцинации, когда им так надо поспешить к Марку и Мэрилин! Но о чем же говорила Аль? Это было чем-то важным, что могло им пригодиться сейчас. Ответ все не приходил.

После бурных обсуждений, в которых участвовал даже Сильвио, огорченный очередным исчезновением Мэрилин, путешественники пришли к выводу, что их преследовали смертельно опасные галлюцинации. Друзья невольно поглядывали по сторонам, словно ожидали увидеть злодеев все это подстроивших. Но мир вокруг был пуст, спокоен и уверен в себе. Не давая времени друг другу на дальнейшие раздумья, все не сговариваясь принялись собирать оставшиеся вещи — вопрос, идти или не идти вперед, уже не обсуждался. Предполагая, что галлюцинации — это их первое испытание, друзья поддержали предложение Ариэль обвязаться веревкой, пока они будут преодолевать мост. Все же дополнительная связь с товарищем в этом неопределенном мире казалась не лишней.

Вскоре наши герои тронулись в путь. Сильвио шел впереди, за ним Миа, последней была Ариэль. Идти было на удивление легко и спокойно. Ожидавшие любого подвоха поначалу, друзья быстро успокоились, Сильвио даже стал насвистывать какой-то незатейливый мотив. Туман потихоньку рассеивался, скупое солнце пробивалось сквозь красноватые тучи. Пару раз Миа показалось, что она слышит пение птиц, но, повертев головой по сторонам, и ничего не увидев, решила, что это очередная, на сей раз безобидная, галлюцинация. Только Ариэль не позволила себе расслабиться. Странное дело — из двух сестер, она была самой беззаботной и непоседливой, а из критических ситуаций всегда приходилось спасать Мэрилин. И тогда, в доме миссис Чилии, когда Мэрилин чуть не скатилась в пропасть, охотясь за цветочками, ей на помощь подоспела именно Ариэль; и когда Мэрилин хотела пуститься в плавание по Северному морю на почти истлевшей лодке, снова Ариэль пришлось вытаскивать ее полуживую из тумана — благо по чистой случайности она оказалась рядом. Миа была ничуть не лучше ее сестрицы, — такая же безнадежная вера в небылицы и пренебрежение к собственной жизни. Вот и сейчас Ариэль оставалась настороже, с некоторым раздражением наблюдая повеселевшие лица своих друзей. Те совсем осмелели и, не переставая, крутили головами по сторонам.

Но пока опасения Ариэль казались напрасными — так испугавший их с самого начала мост не проявлял никаких признаков враждебности.

ГЛАВА 21

Как ни силен был удар Тэнга, но жизни Враски он не лишил. Любого другого человека — может быть, только не ее. Несмотря на хрупкое и изящное тело, эта жрица обладала достаточной силой, чтобы пережить и подобные удары, и попытки отравления, и любые другие испытания физического тела. То, что Враске далось значительно сложнее — так это смириться с тем позором поражения, который она испытала, не найдя ни Марка, ни Тэнга, ни Яглы в своей Пирамиде. Успокоило ее лишь то, что Юм как ни в чем ни бывало сладко спал в своей кружевной колыбельке, не ведая о страстях бушевавших вокруг! Мальчишки посмели с ней сражаться, ну что ж, далеко все равно не уйдут! Глупцы, они даже не предполагают, что она может с ними сделать!

Так подбадривала себя жрица дикого племени и смотрительница Золотой Пирамиды. Да, именно так она и оказалась здесь — Пирамида нуждалась в охране, и старейшины выбрали ее. Враска не была в восторге от такого решения — она бы предпочла остаться навсегда в Ангароне, но спорить со старейшинами не имела права. В конце концов, и среди этих дикарей она смогла найти себе применение. Назвалась жрицей, ее боялись, слушались и уважали — чего еще могла желать честолюбивая женщина?! Однако все это мелкие победы. Старейшины остались недовольны, что она открылась людям, хотя должна была присутствовать там незамеченной, ну да оплошность невелика — кто из этих дикарей мог бы что-то заподозрить о ее истинном назначении?

Враску волновало другое — путешествия в Ангарон оказались теперь для нее заказаны. Поэтому ей так и нужна была Ягла. Девчонке она, конечно, сказала, что устала, и не гоже мол ей самой мотаться между мирами. Но дело было не в этом. Еще давно рыцари Золотых Нитей наложили вето на ее путешествия, и нарушить это вето она не могла ни при каких обстоятельствах. Когда-то она совершила проступок, страшный по любым законам, и верно Враску тут же уничтожили бы зальи, не вступись за нее рыцари. Спасение, однако, для нее самой было не таким уж радостным событием, ибо тогда она хотела умереть и погрузиться в забытье. Поэтому особой благодарности к рыцарям не испытывала, а напротив — возненавидела их всем своим несчастным истерзанным сердцем. Да и зачем ей была нужна эта жизнь, когда ее половинка канула в небытие?