Золотой треугольник - [62]

Каждое из семи таких заведений способно за месяц продать героина на 150–300 тысяч долларов. Торговля там идет круглосуточно и без выходных. Дозорные работают посменно, как на фабрике. Оптовая торговля позволяет сэкономить средства для крупных взяток. Полиция настолько подвержена коррупции, что, когда в августе 1969 года только прошел слух о готовящемся расследовании, несколько высших чиновников подали в отставку и поспешили вложить свои миллионы в отели, рестораны, казино и доходные дома.

А чтобы и продажные чиновники могли похвастать какими-то успехами, гангстеры время от времени нанимают несколько пустых помещений и сажают туда в качестве «подсадных уток» бедняков. Те позволяют себя арестовать и служат «доказательством» полицейской активности. Схваченные наркоманы перед камерой проливают слезы, вздыхают, рвут на себе волосы. Вспышки репортерских фотоаппаратов освещают «добычу». Приглашенные журналисты делают записи в блокнотах. Но, разумеется, на синдикатах чиу-чау это никак не отражается.

К тому же в сравнении с организованным преступным миром возможности гонконгской полиции крайне ограниченны. Еще в начале 70-х годов всего шесть сторожевых судов должны были патрулировать более двухсот островов и почти тысячекилометровое побережье, где всегда на плаву до пятнадцати тысяч рыбацких джонок. Несмотря на точные сведения, поступавшие от зарубежных агентов, их усилия напоминали попытку вычерпать море суповой ложкой. Контрабандисты закапывают наркотики на пустынных островах, передают в нейтральных водах на одну из рыбацких джонок, где пакет прячут среди улова под грудой сетей или в канистрах с нефтью. Иной раз контрабандисты сбрасывают наркотики в металлических бочонках на прибрежную мель. Капитан ничем не рискует: если покажется сторожевой катер, он спокойно уйдет в открытое море. В крайнем случае полицейские конфискуют контрабанду, но для этого им понадобится водолаз, а пока груз будут искать, о нем позаботятся местные контрабандисты, которые привяжут к бочонкам стальные тросы и подтащат их под водой к пристани. В случае погони достаточно перерубить трос, и вещественное доказательство канет на дно.

По сведениям колониальной полиции, во главе гонконгской торговли наркотиками стоят пять главарей синдикатов чиу-чау. Их имена никогда не называются. Один из них, по предположению полиции, контролирует половину всех ввозимых в город наркотиков. Начинал он свою карьеру в качестве мелкого уличного торговца, потом стал подрабатывать и продажей наркотиков. Через шесть лет он сделался владельцем первого крупного «распределительного центра» и миллионером. Как и все контрабандисты-мафиози, сам он теперь не связан с торговлей наркотиками, всей организацией он руководит через подставных лиц.

Финансовые операции проводятся через банки, теряются в гуще контрактов и цифр, в которых не разобраться и самому искушенному налоговому инспектору. Лишь немногие посвященные знают, на чем зиждется благополучие одного из наиболее именитых в Гонконге предпринимателей, который владеет целыми улицами доходных домов, небоскребами и ресторанами. Но эти немногие предпочитают молчать.

Негостеприимный островок, полученный от Китая в результате победы в одной из «опиумных» войн, стал перевалочным пунктом, откуда героин, опий и морфий поступают в Европу, Японию или Соединенные Штаты. Однако источник сырья — Бирма.

IV. Бирма: меняются лишь посредники

История бирманского участия в мировой торговле наркотиками начинается в Китае.

Осень 1949 года. На пожелтевшей фотографии несколько рядов солдат с невыразительными лицами, сбоку — священник. Эти несколько сотен человек представляют собой последний резерв гоминьдана. Им осталось всего несколько дней жизни. Фронт как таковой прекратил существование. Многомиллионная Народно-освободительная армия почти без сопротивления продвигается на юг.

Уцелевшие части 93-й дивизии, 26-й и 8-й армий, защищавшие горный Юньнань, который, по представлениям Чан Кайши, должен был стать плацдармом, откуда он собирался когда-нибудь вновь начать поход во имя завоевания Китая, очутились в Индокитае, где французы разоружили их и взяли в плен. 1500 беженцев, перешедших границу Бирмы, избежали этой участи.

В первые недели, голодные и гонимые, они, несомненно, завидовали счастливцам, попавшим во французские лагеря для интернированных: тех по крайней мере кормили рисом. А они, за одну ночь утратив богатство и влияние, превратились в беженцев на чужой, равнодушной земле.

Но вскоре ситуация изменилась.

Желтое солнце гоминьдана

«Кто проиграл Китай?» — этот вопрос прозвучал в начале 50-х годов в Вашингтоне. Его начали повторять газеты, а позднее и различные комиссии по расследованию. Быстрота, с какой рухнуло правительство генералиссимуса Чан Кайши, вызвала в Соединенных Штатах волну беспокойства. Политические споры наряду с шоком от известия о создании первой советской атомной бомбы способствовали усилению власти сенатора Маккарти. Началась «охота на ведьм», начались увольнения в Голливуде, затем «дело» Роберта Оппенгеймера.

Отголоски этих событий быстро долетели и до Азии.