Золотой телец - [11]

— Это тот самый Кондратий Алентьев, который в 1904 году проходил по делу об ограблении Тифлисского казначейства боевиками социал-демократов во главе с неким Кобой ?

— Да, именно тот самый. Нам тогда, если помните, удалось задержать несколько подпольщиков, пытавшихся обменять в банках похищенные в казначействе пятисотрублевые кредитки с портретами Петра Первого. Однако доказать вину Алентьева не удалось.

— Я все помню, знаю даже, что боевикам удалось все же переделать номера многих кредиток после первых арестов и сбыть их за границу. Скажите лучше, по чьему сигналу тогда и теперь задерживался Алентьев, не один ли и тот же осведомитель сработал?

Ротмистр, докладывавший материалы, был сражен памятью и проницательностью генерала.

— Так точно, один и тот же агент, очень неплохо себя зарекомендовавший. Я тоже обратил на это внимание, но значения не придал.

— Очень плохо, что не придали, — грозно сказал Герасимов. — Срочно изучить этого агента. Лично! Мне кажется, что он внедрен к нам большевиками.

Генерал как в воду глядел. Тщательная проверка показала, что агент этот был членом РСДРП и давно заслан в охранку. Этот агент «закладывал» конкурентов, чтобы отвлечь основные силы полиции от самых важных направлений работы большевиков.

Проведенная по заданию Герасимова экспертиза без особого труда определила, что изъятое у ювелира золото добыто на магаданских приисках. Алентьев же, как с ним ни бились сыскари, бубнил, что противоправительственной деятельностью не занимается и скупил золото у неизвестных ему лиц исключительно из побуждений наживы.

Генерал Герасимов пришел после долгих раздумий к выводу, что надо отрабатывать две версии: хищение золота, добываемого на сибирских рудниках, боевыми группами социал-демократов для нужд грядущей революции и нелегальная скупка золота так называемыми спиртоносами, т.е. обмен драгоценного металла на спирт.

Хотя вторая из версий была вспомогательной, ее следовало также тщательно отработать, ибо постоянно плодились целые преступные сообщества, занимавшиеся обменом на водку и скупкой самородного золота. Дело в том, что государство, заботясь о стабильности золотодобычи, предписало специальными циркулярами сдачу добываемого золота в золотопромышленные конторы за соответствующее денежное вознаграждение, но оно было настолько незначительным, что вынуждало старателей искать нелегальные пути сбыта драгоценного металла или, чего проще, напрямую обменивать его на столь потребную в суровой Сибири водку.

Первая версия оставалась основной, ибо кражи больших партий золота на нужды революционеров не только подрывали финансовые устои государства, но и направлены были против самого его существования.

Первое ограбление тогда произошло 2 мая 1908 года, взято было пять пудов шлихового золота в момент его транспортировки к железнодорожной станции. Второе — через пятнадцать дней, взято уже семь пудов. Наконец, третье случилось 30 мая — похищено более шести пудов. Каждый раз налетчики брали примерно одно и тоже количество золота, хотя перевозилось его значительно больше. Значит, не имели возможностей транспортировки большего количества, или договоренность с покупателями была именно на это количество? Почему бы не спрятать где-либо поблизости до лучших времен? Непохоже на психологию обычных грабителей… А кто покупатели? Скорее всего, это иностранец, какой-нибудь китайский банкир. Границу там пройти не сложно. И крутится в тех краях немало русских денег. Или оружия, что тоже не исключено. Значит, надо готовить ловушку для экспроприаторов в момент перевозки и попытаться более надежно закрыть границу, а также нацелить имевшуюся в приграничных городах Китая агентуру на выявление скупщиков золота и продавцов оружия. Так рассуждал Герасимов перед принятием решения.

Группа лучших петербургских сыщиков во главе с подполковником Бестужевым срочно выехала в Якутск. На месте подробно ознакомились с деталями ограблений. Выяснилось, что обычно золотой караван состоял из трех-четырех повозок, на дно которых уложены опечатанные сумки со шлиховым золотом. Караван ничем не отличался от обычного обоза, отправляемого за продуктами. Чтобы не выделяться, каждый обоз, как и золотой караван, сопровождался казачьим конвоем из семи-восьми человек с офицером. Золотопромышленники берут казачий отряд на полное содержание. Часть отряда постоянно отвлечена на ловлю спиртоносов, которые торной дорогой никогда не пользуются, предпочитая дикие тропы. Второго мая была дождливая погода, дорога испортилась, в течение дня доехать до станции не удалось. Пришлось заночевать в тайге. Перед отъездом некая добрая душа, местная проститутка, которую впоследствии так и не разыскали, снабдила казаков тремя бутылками коньяка, содержащего снотворное, как потом выяснила экспертиза. На привале все сопровождающие груз, разумеется, приложились к этому зелью от души и заснули глубоким, и тяжелым сном. После пробуждения обнаружилось исчезновение двух сумок с золотом. Столь дерзкое ограбление случилось впервые. Даже в девятьсот четвертом и девятьсот пятом годах добраться до золота боевики так и не смогли. Правда, тогда действовали меры чрезвычайной охраны, ибо казачьи подразделения были многочисленнее, да и действовали они решительно, как и подобает в военное время.