Золотой стандарт: теория, история, политика - [8]

Де Марес в 1895 г. нашел в архиве города Ипр свыше 7 тыс. документов (относящихся к 1249—1291 гг.), составляющих, по-видимому, остаток еще большего архива и заключающихся в кредитных записях; каждая состоит из двух частей – признания долга должником и вызываемого им обязательства уплаты; эти две части писались вместе, но затем зигзагообразно (chirographum) одна отрезывалась от другой. Это векселя, имеющие, однако, ту особенность, что они носят не обычный частный, а публичный характер, они составлены в присутствии шеффенов города, и в них имеется введение, обращенное ко всем («Да знают все, кто ныне существует и кто будет существовать и кто увидит этот документ, что такой-то обязался» и т.д. – litterae patentes); одна часть сохраняется в архиве города[37].

До самого последнего времени полагали – и это излагается до сих пор в учебниках политической экономии и торгового права, – что первоначальную форму векселя составлял не простой, а переводный вексель, т.е. приказ об уплате, посылаемый третьему лицу; полагали, что банкирский дом выдавал документ лицу, внесшему денежную сумму, в котором приказывал своему отделению, чтобы оно уплатило предъявителю сего документа. Однако, как выяснил Гольдшмидт, наиболее старинные векселя, именно генуэзские второй половины XII в. (начиная с 1155 г.), найденные в сохранившемся архиве нотариуса того времени Джованни Скриба, являются простыми векселями (carta di cambio), не приказами, а обещаниями платежа, векселями, выданными на себя, а не на других лиц[38]. Они имеют такую форму: «Я, Солиман, заявляю, что получил от тебя, Огерия, 15 фунтов генуэзских денариев, которые обязуюсь дать тебе или твоему фактору[39] в Александрии в размере 2³/₄ бизанций (византийская монета) за фунт». Они имеют характер нотариальных документов, вносятся в книги нотариусов, в присутствии свидетелей. Первоначально, по-видимому, уплата по векселю производилась тем же самым лицом, которое получило деньги, и вся суть операции состояла, следовательно, в том, что меняла или банкир, а не купец, менявший деньги, вез монету к месту назначения, где происходила уплата по векселю; следовательно, банкир нес весь риск, сопряженный с перевозкой монеты, – он все равно вез с собой монету на ярмарку для производства там разменных операций. Или же банкир даже не вез монету с собой, а, приехав в место назначения, получал там деньги от своих кредиторов или за продаваемые им товары (он занимался и торговлей[40]) и из этих денег уплачивал по векселю. Но вскоре (уже в начале ХIII в.) в векселях добавляется, что уплату обязан произвести либо он, либо его доверенный (per me vel meum nuncium solvere seu solvi facere promittit), который находился в месте назначения. Последнему сообщалось об этом, посылалось письмо (littera di pagamento, lettre de payement). Оно называлось tracta (отсюда слово «тратта», которым мы обозначаем переводный вексель), в противоположность самому векселю (carta) и являлось лишь добавлением к векселю, а не самостоятельным документом; ибо лишь вексель обязывал банкира к уплате, если бы лицо, на имя которого он посылал письмо (трассат), отказалось уплатить по векселю. Лишь к концу средневекового периода этот приказ (письмо, тратта) стал действительным (переводным) векселем, и первый документ (простой вексель) оказался при платежах на расстоянии излишним.

Шаубе не согласен с этой теорией происхождения переводного векселя, а высказывает иное, третье мнение, утверждая, что простой и переводный векселя возникли независимо друг от друга, так что современный вексель имеет двоякий корень. Приказы об уплате той или другой суммы определенному лицу он находит в письмах, которыми обменивались различные фирмы или которые посылались факторам, агентам или членам итальянских компаний в различные города и страны, где они находились (например, коммерсанты Пьяченцы и Сиены имели своих представителей в Марселе и на ярмарках Шампани, флорентийцы в Лондоне и т.д.). Впоследствии такой приказ об уплате выделился из коммерческого письма (хотя и позже в векселях упоминается о продаже товаров, о помещении остающейся денежной суммы и т.д.) в самостоятельный документ, который теперь уже вручается самому кредитору (так что он приобретает уверенность в том, что распоряжение об уплате сделано), и последний его предъявляет. А вместе с тем он превращается в квалифицированный приказ, в вексель, ибо не только признается факт полученной должником суммы, но и обязанность уплаты ее и ответственность должника – в случае неуплаты трассатом (т.е. лицом, которому отдан приказ уплатить) должник (т.е. выдавший вексель) обязан сам удовлетворить кредитора (право регресса). В силу существовавших среди итальянских купеческих корпораций обычаев[41] такого частного обязательства (отличие от нотариального документа, каким являлся простой вексель) было вполне достаточно, и тратта приобрела равную простому (т.е. нотариальному) векселю юридическую силу и могла постепенно заменить его, вытеснить в обращении – сначала среди купцов одного и того же города, как входящих в ту же корпорацию, а затем и среди коммерческих кругов Италии вообще и их многочисленных представителей за границей. Широко разветвленный товарообмен и кредитные операции итальянцев вызывали необходимость в создании такого нового удобного и гибкого платежного средства в международных сношениях, каким являлась (значительно упрощенная по сравнению с простым векселем) тратта. По мнению