Золотой сон - [9]

– О, господи, только этого не хватало, откуда оно взялось?

– Пойдемте скорее, сейчас точно будет дождь.

Они быстро встали и побежали к форту. Теперь задранный в небо ствол гаубицы выглядел уже зловеще на фоне серых туч. Не успели они пробежать и половины пути к форту, начался дождь, резко подул пронизывающий ветер. Маргарет накинула на голову капюшон, Кельвин лишь поглубже втянул голову в плечи, поняв, что все равно уже промок до нитки.

Задыхаясь от быстрого бега, Маргарет прокричала: «Вы простудитесь. Давайте возьмем такси до дома».

– Конечно, не ждать же поезда.

На их счастье, мимо как раз проезжало такси, они попросили водителя нажать на газ. Еще в машине Кельвин понял, что действительно серьезно простудился.

Когда машина уже мчалась по городским улицам, Маргарет назвала водителю адрес: «Блэнфорд Роу, дом семь.»

– Хорошо, мадам, – ответил водитель. Кельвин подумал, что сначала Маргарет решила завезти его, она же ведь почти не промокла, разве что ноги чуть-чуть.

Но на Блэнфорд Роу она выпрыгнула из машины и крикнула ему: «Вылезайте!»

– Что вы, мне же домой надо!

– Делайте, как вам говорят!

Он вручил шоферу фунтовую банкноту, и выскочил из машины, не дожидаясь сдачи.

Дверь открыла Бесси, Маргарет с порога распорядилась: «Налей полную ванну горячей воды, разожги огонь в моей комнате». Она повернулась к Кельвину: «А вы идите за мной».

Ему ничего не оставалось, как послушаться, он прошел за ней в столовую, где ему налили полный бокал рому и заставили залпом выпить. Затем его повели наверх, завели в комнату Ричарда и заставили надеть его купальный халат.

– Теперь в ванну, и не вылезать, сколько сможете вытерпеть, потом приходите в мою комнату, это там, наверху, мы к тому времени растопим камин и подберем вам что-нибудь из одежды Ричарда. Вашу одежду оставьте в ванной, Бесси о ней позаботится.

– Не знаю, как вам сказать, насколько я вам благодарен.

Зайдя в ванную, он увидел, что кран с горячей водой открыт и на горячей трубе отопления его уже поджидает разогретое полотенце. Кельвин опустился в кипяток, но не смог долго просидеть в нем, скоро вылез, растерся докрасна и до блеска мягким полотенцем, накинул халат, поднялся на второй этаж и постучал в дверь комнаты Маргарет.

Услышав: «Войдите», – он открыл дверь и замер, увидев ее в короткой шелковой кружевной комбинации у окна.

– О, простите, я думала это Бесси – однако как вы быстро управились!

– Да, действительно, не надо мне было торопиться.

– Ничего страшного. Вещи ваши у камина – возьмите.

Кельвина осенило, что даже зайди он хоть через двадцать минут, все равно бы он застал ее перед зеркалом, такую соблазнительную в шелковом одеянии. Занавески в комнате были опущены, внутри царил нежный полумрак, дополняемый рассеянным мягким электрическим светом и торшером у зеркала под желтым абажуром. Минуту она смотрела на него глазами, в которых не отражалось ничего, кроме мягкого приглушенного света камина.

Кельвин подошел поближе, погрузился в мягкое кресло, посмотрел на огонь; она сказала: «Я сейчас оденусь и выйду – вы пока тоже можете одеться.»

Сидя к ней спиной, он подождал, пока она перестанет шуршать одеждой, потом она неслышно подошла к нему и положила ему руки на плечи.

– Ну вот, теперь вам уже гораздо теплее.

– Все благодаря вам.

– Походите пока в одежде Ричарда, а Бесси ваши вещи высушит и погладит.

– Конечно, спасибо.

– Закуривайте.

Не отходя от него она зажгла сигарету, и он почувствовал, что от нее пахнет какими-то особыми духами. Возникла неловкая пауза, затем она резко пошла к выходу из комнаты.

– Как только переоденетесь, спускайтесь вниз, я вас напою горячим чаем.

– Спасибо. Я быстро.

Она вышла, а Кельвин почувствовал неясное раздражение, он понял, что если бы только он показал, что не против этого, то мог бы заняться с ней любовью, но он не хуже понимал и то, что женщина ни за что не простит мужчину, если он не даст ей хотя бы слабой возможности отказать в ответ на его притязания. Он действительно сильно поторопился в ванной, и, может быть, она действительно думала, что в дверь стучит именно Бесси. Размышляя таким образом, он оделся, почувствовал себя совершенно неуютно в чужой одежде, и пожалел о том, что все так случилось. Потом он спустился в гостиную, и обнаружил, что его ждет поднос с дымящейся чашкой чаю. За чаем они с Маргарет ненавязчиво беседовали ни о чем – так прошла большая часть вечера, потом Кельвин забеспокоился.

Он решил ответить ей любезностью на любезность, и сказал: «Знаете, я сегодня все равно уже не притронусь к работе, мне давно бы уже пора отдохнуть, и еще мне хочется шампанского. Давайте-ка сегодня поужинаем в Крэнборне. Я сейчас съезжу домой, переоденусь в темный костюм и мы встретимся в «Крэнборн» в половине восьмого. Или вот как – я вам позвоню. Хотите?»

– С удовольствием, – был ответ.

– Вот и отлично. Тогда я поехал переодеваться.

За ужином в «Крэнборн» Кельвин, собираясь произнести тост, поднял бокал шампанского, и вдруг встретился взглядом с изумленным лицом Фелисити Рокбер – она тихо ужинала в углу со своим мужем Раймондом.

Он поставил бокал и повернулся к Маргарет: «Интересно, здесь оказывается Фелисити с Раймондом! И я их только что заметил. Ох, мне сейчас и влетит, за то, что до сих пор им не позвонил!»