Золотой Рыбк - [55]
в какую сторону.
Вот, например, есть нормальные мужички. Живут себе, здравствуют. Но начинают
ходить на охоту. Вроде бы и добыча и спорт. Но в коллективе появляется какой
нибудь полугнилой тип, с деньгами и с дармовой лицензией. Ну походили с ним,
постреляли разок-другой.
Но кровушка то их связывает. Хоть и несчастной животинки, но цепочка
становится крепкая. Вроде бы мужички и остаются здоровыми, и в бизнесе не все
так плохо, но глаза становятся бесцветными, манеры начинаю проявляться как у
возомнивших о себе чиновниках.
Что, это все от охоты? Или за то что в спортивное удовольствие, под разными
предлогами животину убивают? Нет. Все от того, что темная личность через
кровушку их цепляет. Нстрой его духа как-то личинку в их души подкидывает.
Так что, и нас кровушка связывать не должна. Сила то в вас есть, вижу я, но
какая она, только время может проявить. Не стоит рисковать. – сказал он и
смачно сплюнув на руку, оттер последний мазок засохшей крови.
Я от пегасо-драконов решил отойти. Уже в метрах десяти от хибарки мне стало
очень нездоровиться. И ныло в почках и поташнивало, да и сердце колотилось.
Нужно в сторонке присесть на пенек, вдруг с организмом начнется авария, не
стоит некоторые картины показывать посторонним. Да и компаньонам, судя по
всему, уже был не нужен.
Минут через десять стало попускать. По крайней мере, тошнота прошла.
Решил отправиться к гостинице. Нужно, все таки, уезжать. Сказок то хватит на
этот месяц. Пора работать.
Слева, поодаль, мелькнули тени. Впервые за сутки необычного, у меня появилось
беспокойство. Я еще не увидел ничего такого, но тело почему то резко перешло
из состояния расслабленного наблюдателя в тонус воина-охотника. Маска
добродушной улыбки сменилась чуть поджатыми губами и боевым прищуром.
Нормальный животный рефлекс – замереть, бежать, драться. Это в случае
опасности чужеродной. Уж, коли, среди своих, то порядок наоборот более
практичный. Драться, бежать, и, издали, замереть, вроде бы и как ни причем, но
рассматривать издалека вражину нужно.
Тело, почуяв что то, в мозги ничего вразумительного не послало. Но,
настроившись на драку в первую очередь, показало, что неприятель из таких же
как я, людей. Сказки закончились. Бабайки уже отдыхают. Наверняка, это, как
минимум, приблудившиеся гопники обирают спящих.
Потянуло меня в сторону теней. Не так, чтобы погеройствовать, скорее
попытаться своим видом ненужного свидетеля отпугнуть.
Но, все же, решил подобраться поближе незаметно. Настроился сперва
разобраться. Всякое бывает. И мое, шесть с половиной чувство, может и
ошибаться, да и перестраховываться излишне. С другой стороны, всякие там
оборотни в погонах, увидев ненужного свидетеля, могут из него сделать козла
отпущения. А сидеть за чужие грехи – совсем нехорошо.
Прямо по ходу было старое дерево с кривыми ветвями. Я взбежал повыше уровня
обычного взгляда и сидя посреди ветки, как очень крупная белочка, стал
всматриваться сквозь деревья, разыскивая источник опасности.
Я достаточно взрослый. Мерзости и подлости, преступные деяния видел
неоднократно. Плохо к этому отношусь. Но религиозные и сектантские действа, в
которых кому то делается вред, меня очень возмущают. Возможно, еще от
предков сидит неприятие сатанинских и людоедских действ. Особенно
расстраивает, когда ощущаешь полную свою беспомощность.
В этот раз беспомощности не было. Некоторое удивление и озадаченность. Но
действовать нужно было решительно.
Пассажиры легковушки набитой золотом, проснулись раньше других. И пытались
этим воспользоваться, притом, по беспределу.
Первым продвигался кучерявый брюнет. Подходил к спящим, грязным ножом
надрезал ладони у спящих, кровь набирал в выемку странной статуетки из
желтого металла. Вставал, пальцами слегка постукивал по золотому изделию и
прислушивался. В этот момент его спутницы замирали, но, как только он пожимал
плечами или мотал головой, возвращались к своему занятию – шарили по
корманам спящих и прятали найденное в складках своих юбок.
Но вот, кучерявый после очередного анализа улыбнулся и поднал палец вверх.
Женщины засуетились. Две подбежали к нему, дабы помочь перетащить спящего.
Одна понеслась в сторону авто.
Спящего уложили животом на пенек так, что голова свисала вниз. Быстрым шагом
присеменила третья женщина уже с тазиком и мешочком. Брюнет с важным видом
подложил тазик под шею и голову спящего. Затем высыпал из мешочка желтые
блестящие изделия. С неприятной улюбкой разогнулся и торжественно посмотрев
на женщин, поднял вверх свой грязный нож.
У меня возникло, естественно, предположение, что сейчас будет проведен некий
кровавый ритуал. Ну а допускать убийство я не хочу.
Громким командным голосом в военном стиле я крикнул: - Отставить! Ко мне!
Может быть и не к месту. Но даже с отмороженными гопниками это позволяло
сгладить конфликт, или, по крайней мере, оттянуть начало.
Но ни кучерявый, ни его подруги, на это не отреагировали. Вообще никак. Будто
были глухими. Но я же явно ранее слышал их тихий разговор между собой.
А брюнет уже склонился к спящему. Нож стал приближаться к горлу парня.
Очень плохая ситуация. Нужно хоть чем то отвлечь, сбить с процесса, а там, что
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
События, описанные в повестях «Новомир» и «Звезда моя, вечерница», происходят в сёлах Южного Урала (Оренбуржья) в конце перестройки и начале пресловутых «реформ». Главный персонаж повести «Новомир» — пенсионер, всю жизнь проработавший механизатором, доживающий свой век в полузаброшенной нынешней деревне, но сумевший, несмотря ни на что, сохранить в себе то человеческое, что напрочь утрачено так называемыми новыми русскими. Героиня повести «Звезда моя, вечерница» встречает наконец того единственного, кого не теряла надежды найти, — свою любовь, опору, соратника по жизни, и это во времена очередной русской смуты, обрушения всего, чем жили и на что так надеялись… Новая книга известного российского прозаика, лауреата премий имени И.А. Бунина, Александра Невского, Д.Н. Мамина-Сибиряка и многих других.
Две женщины — наша современница студентка и советская поэтесса, их судьбы пересекаются, скрещиваться и в них, как в зеркале отражается эпоха…
Жизнь в театре и после него — в заметках, притчах и стихах. С юмором и без оного, с лирикой и почти физикой, но без всякого сожаления!
От автора… В русской литературе уже были «Записки юного врача» и «Записки врача». Это – «Записки поюзанного врача», сумевшего пережить стадии карьеры «Ничего не знаю, ничего не умею» и «Все знаю, все умею» и дожившего-таки до стадии «Что-то знаю, что-то умею и что?»…
У Славика из пригородного лесхоза появляется щенок-найдёныш. Подросток всей душой отдаётся воспитанию Жульки, не подозревая, что в её жилах течёт кровь древнейших боевых псов. Беда, в которую попадает Славик, показывает, что Жулька унаследовала лучшие гены предков: рискуя жизнью, собака беззаветно бросается на защиту друга. Но будет ли Славик с прежней любовью относиться к своей спасительнице, видя, что после страшного боя Жулька стала инвалидом?
История подростка Ромы, который ходит в обычную школу, живет, кажется, обычной жизнью: прогуливает уроки, забирает младшую сестренку из детского сада, влюбляется в новенькую одноклассницу… Однако у Ромы есть свои большие секреты, о которых никто не должен знать.