Предисловие
Причин написания этой книги две.
Во-вторых – нужно, все таки, показать подрастающим деткам, что есть реальные
корни историй, которые мною были отражены в подрастковых сказочных
повествованиях. По крайней мере, это немного удовлетворит любопытство их
родителей.
Ну, а главное, то есть во-первых, захотелось пересказать замечательные истории
про необычные случаи среди моих добрых знакомых. Во время добрых пикников
и вечерних посиделок за года собралось немало рассказанного. Мне очень
повезло, что довелось услышать кроме традиционных повествований о закулисье
наших правителей и знаменитостей, спорте и переживаний о излишне
потраченных денег на новые предметы роскоши, еще о кое-чем необычном.
Когда людям уже за сорок, плюс ко всему, еще и непьющие, разве что, некоторые
– самую малость, о погоде, политике и о сексуальных победах, говорить не так
уж интересно. Особенно, если вместе ранее учасвтовали в необычных
перепетиях. Тогда можно раскрыться и кое в чем другом.
Я реально допускаю, что есть некоторый налет выдумки, дабы приукрасить
историю. Но в книжке буду показывать то, что было подтверждено или предо
мною, или перед уважаемыми мною авторитетами. Плюс, для забавы, кое что
преувеличу. Все таки пишу не для хроники, а для некоторого удовольствия.
Да, в книжке нет большой приключенческой линии. И есть ружье в первом акте,
которое не стреляет ни во втором, ни в каком.
Не показывается ни удачные жизненные решения, ни величие человеческого
духа. Про такое и так написано немало уважаемыми мною творцами.
С одной стороны это попытка показать, что есть кое что в жизни, кроме поиска
удовольствий и силы. Плюс способ отойти в сторону от традиционных и
банальных линий.
Многое в книге, для красоты повествования, я переписал бы по-другому. Но ряд
рассказчиков и участников событий уже ушли в мир иной. И очень хотелось бы
отразить именно их манеру и сюжеты, чтобы лучше сохранить память о
достойных людях.
Плач палачей
Палачи расстроились как дети. Еще бы чуть-чуть, может быть, и слезинка
выдавилась.
Ну нельзя же так расстраивать столь важных людей. Они бросили все дела,
приехали в этот некрасивый район, зашли в неухоженный дворик, поднялись по
грязному подъезду ради тощего ботана. Всего-то нужно было передать слова
самого Георгия Аветисовича, но перед этим немного разукрасить лицо легкими
боксерскими ударами. Но никаких травм, так, всего лишь, чтобы и через пару
дней прохожие вздрагивали, глядя на последствия кровавого макияжа. Синяки,
опухлости, кровинушку чуток пустить – работа привычная.
Но клиент оказался бессовестный. Хотя еще более тощий, чем обещали.
Зашли в квартиру без особого спросу – Высокий сообщил, что принес телеграмму.
Простачок дверку-то и приоткрыл. Ушастый не стал ждать приглашений, ввалился
в коридор, не мешкая, крепко придерживая за горло ничего не понимающего
хлюпика.
- Братик твой имеет большой карточный должок, ты расплатишься, или скажешь
где искать родственничка, - предъявил Высокий.
Хозяин квартиры нагло пошел в отказ, - мол, с братом давно не общаюсь, и денег
у меня нет. Ушастому, собственно, об этом и так было известно. Но серьезность
намерений проигравшемуся братику нужно было показать. Отсиживался он где-то
в этом же районе, это уж наверняка. В крайнем случае, друзья увидели бы
побитого родственника, и, обязательно, донесли бы.
Все, пора привязывать к стулу и устраивать кроваво-синюю красоту.
Традиционно, первые удары Высокий делал по губам, типа, как на допросе.
Спрашивал, - где твой брат, - и, не дожидаясь ответа, наносил удар. Не очень
сильный, чтобы в голове не помутилось, но дабы обеспечить хорошую
припухлость и полный рот крови.
Затем, по привычке оббивались надбровные дуги, так, для красоты и для того,
чтобы клиент не мог нормально себя видеть в зеркале. Ну и на десерт – из
европейского носа сделать африканский.
Серия простая, отработанная на толпе избитых и униженных клиентах.
Но что-то сразу не получилось. Или, глядя на тощий вид братика проигравшегося,
бил слишком слабо, или кровообращение у доходяги было никакое, но крови не
было.
- Придержи голову,- скомандовал Ушастому, и, уже более точно прицеливаясь,
стал наносить более жесткие удары.
Опять без результатов.
- Что, мусорок, разучился пытать работяг, дай-ка молодому урке показать, как
нужно обрабатывать лохов, - с насмешкой Ушастый отодвинул в сторону
Высокого.
Зарисоваться результатом не удалось. И это привело в небольшой ступор.
Молча Ушастый отправился на кухню делать чай. Высокий закурил.
- Позвоню Виктору, - сообщил молодой урка. – все же феномен.
- Не стоит отвлекать серьезного человека, давай чуток порежем лицо унд
зайгезунд.
Ушастый кивнул, и, присев на корточки перед пациентом попытался сделать
надрезы в районе рта и на щеках.
- Точно, феномен. - с убежденностью констатировал палач, почти впритык
рассматривая кожу без всяких следов. Точнее с еле заметными розовыми
полосками. Для уверенности еще и сигаретку притушил об щеку.
- Я в кино видел про азиатов, которые много лет по-хитрому дышали и
становились неуязвимыми.
- Что-то этот чахловат для спеца боевых искусств. – наморщился Высокий. –
слышь, ты, доходяга, может ты какой-то мастер?
