“Золотой осел" Апулея - [76]

.

Этот отрывок рассказывает о широко распространенном в античности явлении, называемом katoche. Katochoi — это люди, которые, будучи одержимы богом или богиней, посвящали себя служению и жили в стенах или во дворе храма месяцами или даже годами. Они освобождались от налогов и, даже приговоренные к тюремному заключению, могли не покидать храм. Потому многие толкователи считали, что это не было связано с экстатической одержимостью божеством, просто эти люди искали в святилище убежища от полиции и преследователей. Однако, с психологической точки зрения споры на эту тему бесплодны. Можно просто сказать, что это означает доминирование архетипа или служение архетипической фигуре в состоянии транса или внутреннее преображение. Katochoi добровольно соглашались на заточение, которое могло длиться годами, полностью лишившись связи с внешним миром. Преступник, нашедший убежище в храме, тоже был практически узником; ведь ступи он за пределы храма, его тут же задержали бы; если он совершил правонарушение, у него был выбор между светской или религиозной тюрьмой — в любом случае это была тюрьма.

Около тридцати лет назад был найден папирус, написанный человеком по имени Птолемей, который жил как katoche в храме Сераписа в Египте. Он записывал свои сны, что было обязательно, и, похоже, что жрецы толковали их. Тот, кто читал сонник Артемидора, подумает, что тогда людям снились иные сны, только о синхронистичных событиях, и только «большие сны». Но это не так. Просто в античной научной литературе о сновидениях рассматривались только такие сны. Но в папирусе Птолемея сохранились сны обычного человека, самые обыкновенные сны. Ему снилась семья, проблемы с деньгами и так далее. Эти сны для нас непонятны, потому что нет личностных ассоциаций, но, по крайней мере, из них мы знаем, что людям тогда сны снились так же, как и нам, хотя в остальной литературе сохранились детали только архетипических снов. В temenos или katoche вокруг храма были даже жрецы, которые специализировались на толковании сновидений[160]. Так что эти katoche по сути проходили «анализ». Процедура была такой же, как сегодня, за тем исключением, что выводы из сновидений были несколько иными. Так что katoche было добровольным состоянием полной интроверсии и концентрации на жизни в сновидениях[161].

В это время к Луцию приходит следующий сон:

Однажды ночью приснилось мне, что приходит ко мне верховный жрец, неся что-то в полном до краев подоле, и на мой вопрос, что это и откуда, отвечает, что это моя доля[162] из Фессалии, а также что оттуда вернулся раб мой по имени Кандид. Проснувшись, я очень долго думал об этом сновидении, размышляя, что у меня никогда не было раба с таким именем. Но все-таки я полагал, что присланная доля, во всяком случае, обозначает какую-то прибыль. Обеспокоенный и встревоженный надеждой на какую-то удачу и доход, я ожидал утреннего открытия храма. Когда раздвинулись белоснежные завесы, мы обратились с мольбами к досточтимому изображению богини; жрец обошел все алтари, совершая богослужение и произнося торжественные молитвы, наконец, зачерпнув из сокровенного источника воды, совершил возлияние из чаши; исполнив все по священному обряду, благочестивые служители богини, приветствуя восходящее солнце, громким криком возвестили о первом часе дня. И в этот самый момент являются узнавшие о моих приключениях слуги — прямо из Гипаты, где я их оставил, еще когда Фотида уловила меня в коварные сети, и приводят с собою даже мою лошадь, которая неоднократно уже переходила из рук в руки и была наконец отыскана по особой отметине на спине. Вещему смыслу моего сновидения я тем более дивился, что, кроме в точности выполненного обещания касательно прибыли, рабу Кандиду соответствовал возвращенный мне конь, который был белой масти[163].

В соответствии с классическими взглядами на толкование сновидений, Кандид рассматривается как упомянутый слуга. Остаток сна не толкуется, ведь для Апулея-Луция важно только синхронистичное событие; он рассматривает его как «знак» того, что богиня присматривает за ним, что он на верном пути. Об этом сне можно сказать больше, но, думаю, на этом уровне древнего толкования достаточно. Например, жрец предлагает Луцию долю, присланную из Фессалии, родины его матери, где он узнал о колдовстве и стал ослом. Можно сказать: все, что Луций пережил до сих пор, было негативным, но теперь достигнута поворотная точка, и он получает от Матери-Земли внутреннее питание, которое помогает снова установить человеческие отношения. Все это предвещает преображение негативного материнского комплекса. Из Фессалии приходит возможность связанности, сообщества и питания из бессознательного, и, наконец, Луций снова находит свою белую лошадь.

В начале мы говорили, что лошадь мифологически связана с солнечным героем и представляет собой тот аспект либидо, который уносит к духовному, а не хтоническому. Луций потерял свою светлую лошадь очень давно и полностью погрузился во тьму. А теперь свет и движение к сознанию, которые ранее отвергались, возвращаются. Candidus по-латыни означает «белый», невинный в смысле легкого, простого и спонтанного, девственно-белый. Таким образом, можно сказать, что Луций возвращается к спонтанному отношению к жизни, не отягощенному сложностями. Большинство невротиков, особенно мужчины с негативным материнским комплексом, испытывают трудности со спонтанностью, поскольку их чувства сильно изувечены. Такой мужчина не осмеливается быть открытым, потому что боится «ужасной матери» в каждой женщине. Если он примет невинное, спонтанное и искреннее отношение к жизни, всякая женщина может его ранить. Из этого мы можем сделать вывод, что Луций снова открывает свое чувство и идеалистичную сторону, которая до того была покалечена негативной матерью и утрачена в момент вторжения тьмы, а теперь эта невинность обнаружилась в новой форме.