Золотой Лис - [19]
Следом наружу попалось вполне человеческих пропорций женское ухо. Не иначе, как эльфские хирурги и целители расстарались — для маскировки. Дальше пошло уже куда легче, и вскоре из-под последних слоёв ткани раздалось сердитое отфыркивание и даже шипение.
— Чуть не задохнулась… на себя-то погляди, уродец!
Вид прелестной даже в таком виде эльфийки, пускавшей из зелёных глаз искры на манер крепко рассерженной породистой кошки, настолько контрастировал с весьма нелюбезным голосом и словами, что Ридд усмехнулся и легкомысленно пообещал себе в уплату за созерцание такой красоты некоторое время потерпеть выходки и словесные шпильки этой девицы.
Впрочем, она и в самом деле выглядела просто потрясающе — и отчего-то именно на человеческий лад. Но первое, что сделала эта златокудрая фурия — отвесила тихо млеющему Ридду такую оплеуху, что тот мог точно сосчитать количество так и замельтешивших перед глазами пчёл. Но словно не удовольствуясь этим, эльфийка довольно грамотно сделала обманный финт с подсечкой — и уже вовсе не малость удивляющийся парень обнаружил себя благополучно улетающим в кусты и теряющим по пути своё снаряжение.
— Ыых! — страдальчески выдохнул он, когда прямо на грудь прыгнула ловкая девица.
А вот дальше у неё не получилось ничего. Вернее, совсем ничего. Опрометчиво ухватившись за рукоять кинжала, сиротливо и бесцельно болтавшегося на поясе парня, эльфийка вдруг переменилась в лице и с визгом взлетела с Ридда ещё быстрее, чем перед тем и напрыгнула. Потому что шипение и недовольство зачарованного клинка, трудолюбиво обжёгшего осмелившуюся ухватить его ладонь, куда более походило на звуки, издаваемые гадюкой, находящейся в весьма дурном расположении духа.
В другое время стоило бы посмеяться вдоволь, наблюдая как девица с придушенным воем металась по опушке рощи, то и дело натыкаясь на деревья и сшибая ветви — но Ридд не понаслышке знал, каково оно, ухватиться за чужой клинок. Над ним однажды так старшие братцы подшутили, долго потом мёдом и пенкой с варенья откупались…
— Да не дёргайся, балда! — он без лишних разговоров сграбастал метавшуюся эльфийку за шкирку и для вящей убедительности даже приложил по златоволосой макушке кулаком.
О, подействовало — строптивая девица как-то смешно и по-детски икнула и обмякла. Но упасть на мягкую лесную подстилку Ридд ей не дал. Мгновенно взвалив ношу на плечо, он рысцой припустил в сторону ручья. И через несколько секунд на зарёванные и искажённые болью щёчки выплыла блаженная, ещё несмелая улыбка.
— Ох-х… спасибо, hanu, — кое-как простонала эльфийка, слабо бултыхая обожжённой ладонью в холодной и тихо журчащей воде.
А Ридд мягко поддерживал безвольно и доверчиво обмякшее тело и, недоверчиво прислушиваясь к себе, думал о том, что ради свидания с такой вот отпадной девчонкой наплевал бы на очень и очень многие запреты.
— Потерпи чуть, — он порылся в многочисленных, пришитых изнутри к плащу карманах и выудил пузырёк с мазью, мимоходом удивляясь, что тут ещё ничего не побилось.
Он даже не возразил, когда присмиревшая девица сначала принюхалась к содержимому, прежде чем позволить намазать свою покрасневшую и до сих пор наверняка просто горевшую ладонь. А вот так оно, за чужой клинок хвататься-то. Что характерно, от такового не защищает даже рукавица — оружие всегда крепко помнит своего хозяина. И надо крепко кое-чем оглушить своё восприятие, чтобы приручить клинок к новому владельцу. Либо особыми зельями, сильно притупляющими боль, либо просто чудовищным количеством крепкого вина…
Да и то, без магика подобные дела не рекомендовалось проделывать категорически. Не так уж и редки были случаи, когда без чародея оружие не желало просто так сдаться… ну да, останки незадачливого потом выглядели весьма неэстетично.
— Нет, без хохота на вас смотреть просто невозможно, — из-за деревьев бесшумно как всегда выскользнула смешливая дриада и в свою очередь занялась кое-как дышавшей эльфийкой.
У той зелёные глаза полезли на лоб, когда она осознала, что при этом парне презренного человековского роду-племени дриада появилась мало того, что днём, так ещё и в беззащитном перед сталью телесном виде. Но и хранительница священной рощи это вам не абы кто, лесной дух неприкаянный… это, если хотите знать, тень бессмертного на земле, отражение его мыслей. Потому никто не удивился, когда через несколько лёгких поглаживаний, сопровождавшихся вдруг усилившимся ощущением свежести, ладонь эльфийки приняла вполне подобающий вид.
— Ты — меня — ударил! — едва очухавшись, эта малахольная снова полезла в драку.
Удивительно, однако Ридд снова дал опрокинуть себя на землю. Подумаешь, пара-тройка лёгоньких тумаков! Нет, если все эльфийки таковы, то с ними положительно стоит иметь дело… по крайней мере, как с женщинами. При одной только мысли, какова же эта златокудрая бестия может оказаться в постели, парень мечтательно закрыл глаза.
— Чему ты улыбаешься? — подозрительно полюбопытствовала недавняя пленница. Но хоть за острые железки хвататься перестала, и на том спасибо…
Однако Ридд упрямо замотал головой из стороны в сторону, по-прежнему не открывая глаз и изо всех сил надеясь, что его улыбка не выглядит совсем уж идиотской. Ощущение оседлавшей его упругой девицы оказалось настолько ярким и интересным, что он старательно жмурился, чтобы эта по взгляду не прочла ничего предосудительно. Мало ли — некоторые идиотки обижаются, обнаружив вдруг, что нравятся какому-либо мужчине.
Тайная война с применением магии не утихает ни на миг — в отличие от войны явной. Неизменно встревающий во все авантюры и действующий подчас негласными методами молодой волшебник все же не преступил в себе некую черту. Хотя судьба щедра на авансы, только попробуй пойти по темной стороне Силы, используя страх и недоверие людей… И он не забывает старых друзей, находит новых и зубами вцепляется в единственный шанс, предоставленный слепым случаем.
Иногда задумываешься: «А что такое чудо?» Черт и ангел на кухне — это чудо. Для нас чудо. И для старшего лейтенанта Александра Найденова — тоже чудо. А стратосферный истребитель? Это не чудо — это машина такая, обыденная и привычная, как автомат «калашникова». Зато в соседнем мире, среди колдунов и магов с их фаерболами и ледяными стрелами, как-то недосуг было технику конструировать, а чудес и им тоже охота. А когда кто-то очень хочет чудес и очень устал от скуки и рутины, чудеса имеют обыкновение случаться, а двери распахиваются перед смелыми.
Полночной Империи не суждено жить спокойной жизнью. Скоро грядет новая война. Война, в которой противником выступят войска орков. Сдерживает их лишь одно — то, что нет единого правителя. Но на стороне орков выступает Хаос. И это значит, что битва будет нешуточная.Первый ход в разгорающемся противостоянии сделал Хаос. Похищены две дочки Императора. И теперь императрица винит в этом Черного Ярла... .
Одни рождаются сильными, другие умными. А что делать молодому отпрыску древнего и славного рода, если он унаследовал сильнейший дар к чёрной магии? Стать грозным и навевающим жуть повелителем, как великие некроманты прошлого, или, стиснув зубы, проторить свою тропу? Сберечь в себе чистоту души или пойти темной стороной Силы?
Скалистое плато давно вызывает интерес у эльфов. Именно там возвышается загадочная Стена Хаоса, через которую проникают отвратительные твари. Остановить тварей Хаоса можно. Это сделает тот, кто стал обладателем таинственного магического кольца — молодой волшебник мастер Локси сэр Бринн. Но сможет ли он, получивший от кольца неимоверную Силу, справиться с ней? Ведь очень нелегко противостоять Силе Падшего.
Внебрачный сын могущественного графа Эверарда Альфред в бою с орками получил смертельное ранение — последний его вздох приняла дриада и родила сына. Так у графа появился удивительный внук, названный Айлексом, что означает Защитник. Несравненный разведчик и следопыт, посвященный во все тайны Вечного Леса… такие ох как нужны Семигорью, ведь по ту сторону границы — орки, зарящиеся на владения людей. И вот Айлекс скрытыми тропами ведет из города к замку графа святую сестру церкви Хранителя Мирдль, и Вечный Лес принимает и преображает ее, даровав ей Силу.
Новое философское фэнтези. Книга может показаться обычной сказкой с обычным счастливым концом, но это впечатление иллюзорно. Наступает миг, и главный герой неожиданно теряет мечту и сталкивается с тайной силой, уничтожающей всё вокруг. Ему вместе с читателем придётся стремительно осваивать неведомую реальность и вывернутый наизнанку мир, который предательски обнажит свои бездны и обернётся той стороной, в которую добровольно не ходят, но попадают невольно — в момент страшного сна или безоглядного бегства от самого себя.
Когда девушка изменяет, мать впадает в кому а родной брат даже разговаривать с тобой не хочет. Остается только один выход, и многим он не понравится...
У каждого в жизни есть мечта. Я уверен, что кто-то мечтал о том, что произошло. Он хотел бы оказаться в своём мире с магией, чтобы в нём было вполне законное рабство. Хотел бы чтобы в нём были домовые, овинники и упыри. Даже мечтал бы создать свой род или клан. Или всем сердцем желал служить людям. Мечтал увеличить собственное могущество любыми средствами. Кто знает чего бы он ещё хотел. Но это он, а я… а я хочу просто выжить вместе со своей семьёй. .
Вторая честь трилогии о Карле из Инграда. Новое место, новые люди, и Карлу вновь предстоит разобраться, кому можно доверять, а от кого лучше держаться подальше. При этом в подвалах школы в своих чертогах дремлет древнее зло. Внутри стен кипят интриги, а за их пределами мир замер в преддверии войны. Только это ещё не всё… Что-то масштабное надвигается, скаля зубы из теневых измерений, желая вырваться, разрывая всё на своём пути. Теперь от решений Карла зависит судьба мира Исса. Надо лишь понять, а принадлежит ли ему его собственная судьба, или она уже давно предопределена? Карлу нужно успеть во всём разобраться, стать сильнее и не потерять самого себя в этом круговороте событий, ведь первая седина уже появляется на его волосах.
У истоков русской фантастической литературы: чудовища и летающие континенты, космические баталии и сражения в рыбьем брюхе, республика животных и шабаш ведьм на колдовском острове — в повести Н. Осипова «Несбыточные путешествия в небывалые страны света». Повесть была опубликована в 1799 г. и переиздается впервые.
