Золотой крест - [17]
— Ясно. И я даю слово коммуниста — во всем подчиняться дисциплине подполья.
— Тогда пойдем еще дальше. Поговорим о наших первостепенных задачах. А их сейчас две. Во-первых, нам нужно расширить свои ряды. Нашими активными бойцами должны стать рабочие лодзинских фабрик и заводов, узники фашистских лагерей. Во-вторых, мы должны организовать среди народа широкую агитацию. Польский народ должен знать всю правду.
По совету Игнацы Лога-Совиньского Александр Кузнецов поселился на квартире Людвига Шпруха — активного польского коммуниста, опытного партийного подпольщика.
Седой и жилистый Людвиг Шпрух, и его сын белоголовый крепыш Тадеуш работали в лодзинском писчебумажном магазине на Петраковской улице.
В магазине шла бойкая торговля. Продавались книги, бумага, карандаши, краски. А в подвале коммунисты печатали газету «Глос Лодзи», выпускали листовки и воззвания.
В кипучую жизнь с головой ушел и Александр Кузнецов, ставший по паспорту Андреем Невским.
Уже на третий день Людвиг Шпрух передал Александру Кузнецову распоряжение подпольного окружкома партии.
— Товарищ Игнац хочет, — говорил Шпрух, — чтобы ты, Саша, написал статью в «Глос Лодзи» о том, как живут пленные в гитлеровских лагерях.
— Я в газеты никогда не писал, — смущенно заметил Кузнецов, — Но если требует дело, попробую. Рассказать мне есть что. Только вот как получится...
— Игнац сказал так, — подбадривал Кузнецова Шпрух, — пусть напишет то, что видел и что испытал. Пусть, говорит, вложит в статью побольше фактов и примеров.
Сидя в подвале за маленьким столом, Кузнецов развернул ученическую тетрадь и задумался, держа в руке заточенный химический карандаш. В голове было много разных мыслей. Надо рассказать о лагере, опутанном колючей проволокой и скрытом от внешнего мира высокими заборами; об эсэсовцах, свирепее которых нет на белом свете; о голодных, оборванных узниках, замученных каторжным трудом. А может быть, статью посвятить Константину Емельяновичу Белоусову, тому, что перенес командир полка? Нет, о его лагерной жизни надо написать отдельную статью.
Кузнецов склонился над тетрадью и крупно вывел заголовок: «Записки из фашистского плена». Подумал еще, погладил ладонью тетрадь и начал:
«Эти строки пишет человек, побывавший в лодзинском лагере, в котором содержатся многие тысячи военнопленных.
Лодзинский лагерь называют лагерем смерти, и это вполне справедливо. Другого названия ему не придумаешь. Здесь каждые сутки умирают сотни беззащитных людей. Умирают от голода, от зверских побоев, от неслыханных изуверских издевательств».
И дальше шел правдивый рассказ обо всем пережитом.
Статью прочитали товарищи, перевели на польский язык и напечатали в газете.
Потом Александр Кузнецов выступил среди подпольщиков с беседами об индустриальном Урале, о колхозах родной Башкирии, о героях-однополчанах.
Был уже на исходе ноябрь. Как-то поздно вечером, когда Александр Кузнецов только что вернулся с задания (он расклеивал листовки в городе), в подвал спустилась молодая, русоволосая женщина с черной сумочкой в руках.
— Это Мария, — представил женщину Тадеуш Шпрух. — Наша помощница...
— Андрей, — тихо произнес Кузнецов, подавая руку Марии.
Она бросила короткий взгляд на нового незнакомого, быстро опустила большие голубые глаза и порылась в сумочке.
— Принесла что-нибудь? — спросил Тадеуш.
— Принесла, и очень интересное.
Тадеуш достал из конверта и прочитал последнюю сводку Совинформбюро.
Кузнецов глянул на записи и вдруг встрепенулся.
«Да это же рука Ворожцова», — узнал он почерк друга и уже вслух спросил:
— Вас Аркадий прислал сюда?
Мария отрицательно покачала головой, нагнулась к уху Тадеуша Шпруха и что-то ему шепнула.
Кузнецов задумался. Но спрашивать не стал. Жесткая подпольная конспирация далеко не все позволяет знать.
Тадеуш Шпрух заметил озабоченность на лице товарища. А когда проводил Марию, потрепал Кузнецова за чуб и таинственно сообщил:
— Не горюй, друже. Она ведь твое настоящее имя не знает. А Ворожцов теперь — Владислав Пянтковский.
Кузнецов от радости подпрыгнул и расцеловал Шпруха.
— Целовать надо не меня, а Марию, — заметил Тадеуш.
Оба рассмеялись.
— А теперь давай переводить.
Друзья сели за сводку, в которой сообщалось о провале плана Гитлера выйти за Волгу и окружить Москву с востока, о наступлении советских войск.
Прошло несколько часов, и крылатая весть помчалась по улицам Лодзи. И не только Лодзи. Подпольщики доставили газеты и листовки в другие города.
С того вечера сводки Совинформбюро стали регулярно поступать в типографию на Петраковской улице. Их принимал и передавал Аркадий Ворожцов.
Тот хромой поляк, который встретил Ворожцова у железнодорожной насыпи, привел его в надежное место. Коммунисты оберегали русского человека от глаз гестапо. Они смастерили ему паспорт на имя Пянтковского и поселили у немки Марии Крапп.
Ее мужа, польского коммуниста, гестапо арестовало. Однако Мария Крапп, как немка, пользовалась в городе некоторыми привилегиями. Ей, например, разрешили иметь радиоприемник.
Позднее Аркадий Ворожцов написал несколько статей в газету «Глос Лодзи». В них рассказывалось об успехах советских войск, о зверствах фашистов на оккупированной территории, о неминуемом крахе гитлеровской военной машины.
Автор — член Союза российских писателей, лауреат литературной премии имени Н.И.Кузнецова, ветеран Великой Отечественной войны. Свой боевой путь начал в сентябре 1941 года. В качестве военного корреспондента прошел по фронтовым дорогам от Ржева и Сталинграда до Берлина. Свой последний боевой репортаж для газеты 3-й ударной армии «Фронтовик» написал у стен рейхстага, над которым реяло Знамя Победы. Полковник в отставке.
Ефим Зозуля — один из выдающихся отечественных писателей, чье имя и творчество возвращаются в большую литературу после многолетнего незаслуженного забвения. В первые десятилетия 20 века он был широко известен и как блистательный автор «Сатирикона», и как один из создателей журнала «Огонек», но сегодня он интересен как автор сатирических, фантасмагорических антиутопий, в которых узнавались реалии жизни в СССР, содержались меткие и беспощадные пророчества.Ефим Зозуля погиб в боях подо Ржевом в ноябре 1941 года.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Свою армейскую жизнь автор начал в годы гражданской войны добровольцем-красногвардейцем. Ему довелось учиться в замечательной кузнице командных кадров — Объединенной военной школе имени ВЦИК. Определенное влияние на формирование курсантов, в том числе и автора, оказала служба в Кремле, несение караула в Мавзолее В. И. Ленина. Большая часть книги посвящена событиям Великой Отечественной войны. Танкист Шутов и руководимые им танковые подразделения участвовали в обороне Москвы, в прорыве блокады Ленинграда, в танковых боях на Курской дуге, в разгроме немецко-фашистских частей на Украине.
"Выбор оружия" — сложная книга. Это не только роман о Малайе, хотя обстановка колонии изображена во всей неприглядности. Это книга о классовой борьбе и ее законах в современном мире. Это книга об актуальной для английской интеллигенции проблеме "коммитмент", высшей формой которой Эш считает служение революционным идеям. С точки зрения жанровой — это, прежде всего, роман воззрений. Сквозь контуры авантюрной фабулы проступают отточенные черты романа-памфлета, написанного в форме спора-диалога. А спор здесь особенно интересен потому, что участники его не бесплотные тени, а люди, написанные сильно и психологически убедительно.
Рожденный в эпоху революций и мировых воин, по воле случая Андрей оказывается оторванным от любимой женщины. В его жизни ложь, страх, смелость, любовь и ненависть туго переплелись с великими переменами в стране. Когда отчаяние отравит надежду, ему придется найти силы для борьбы или умереть. Содержит нецензурную брань.
Книга очерков о героизме и стойкости советских людей — участников легендарной битвы на Волге, явившейся поворотным этапом в истории Великой Отечественной войны.
Предлагаемый вниманию советского читателя сборник «Дружба, скрепленная кровью» преследует цель показать истоки братской дружбы советского и китайского народов. В сборник включены воспоминания китайских товарищей — участников Великой Октябрьской социалистической революции и гражданской войны в СССР. Каждому, кто хочет глубже понять исторические корни подлинно братской дружбы, существующей между народами Советского Союза и Китайской Народной Республики, будет весьма полезно ознакомиться с тем, как она возникла.