Золотой конвой - [3]

— Не хотели активы терять.

— Точно. Поэтому Антанта выступила против красных, и поддержала их противников — в том числе Колчака. Помогала ему оружием, обмундированием, и прочими военными запасами. Все это под трындеж о союзническом долге, боевом братстве с Россией… Но, как и положено дельцам, — не за красивые глаза.

— То есть союзники Колчаку оружие тупо продавали?

— Да. Но, не за бумажные рубли. Они к тому времени уже катастрофически обесценились. Все что Колчак покупал, он оплачивал чистым твердым золотом. Русские деньги утекали за рубеж. Часть, — в оплату бомб и патронов. Часть, — депонировал, «на хранение». Эти деньги, понятное дело, потом тоже никто не вернул… Справедливости ради, когда союзники предложили Колчаку передать им золотой запас полностью — Колчак отказался. Видимо, понимал что это его последний козырь на руках. Но и без этого, Колчак умудрился растранжирить около 185 тонн.

— Нехило.

— Да. В 1919-ом, когда колчаковские фронты уже трещали под натиском красных, началась эвакуация золота из Омска. Дальше на восток, по транссибирской магистрали. Это был так называемый «Золотой Эшелон» Колчака. Он состоял из нескольких железнодорожных составов, в одном из которых ехали с сам адмирал с личным конвоем. Ситуация там была крайне сложная. Часть железной дороги контролировали войска Колчака. Часть «союзники», в основном из чехословацкого корпуса. А часть — партизанские отряды красных, и не только красных.

— Слоеный пирог какой-то. — Заметил я.

— Именно. При этом, даже на подконтрольных Колчаковским войскам участках, местные железнодорожники устраивали «любимому адмиралу» массовый саботаж. Двигаться в таких условиях по железной дороге было очень трудно. И под Иркутском, состав Колчака встал окончательно. Его блокировали чешские «союзники». А когда чехи получили от красных (которые блокировали другой кусок дороги), ультиматум, — то заключили с красными сделку: Отдали золото и Колчака, в обмен на беспрепятственный проезд к Владивостоку, где они могли погрузиться на корабли, и отбыть восвояси. Адмирал и золото достались красным. Ну, что было с адмиралом, — ты уже знаешь.

— В расход, — отхлебнув чая, пробубнил я.

— Точно. А вот с золотом сложнее. Красные действительно получили золотой запас, который в дальнейшем стал основой золотого запаса Советского Союза. Но получили катастрофически похудевшим. За время покатушек по железной дороге, золотой запас усох почти на треть! Недосчитались примерно 137-ми тонн!

— Куда ж они делись?

— Куда… — Хмыкнул Иван. — Рассосались по тайникам и карманам. Тырили все, кто мог дотянуться. Союзники, местные мужики, колчаковские вояки которые решили обеспечить старость. Часть хоронили идейные белые офицеры, не для себя, а чтоб спрятать от красных. Крупные куски прятали в ухоронки, «до лучших времен». Сколько из тех, кто прятал, смогли потом вернуться за добычей — неизвестно. Но с учетом, сколько народа погибло еще потом в гражданской… К тому же красные вскорости закрутили гайки на границах, — многие эмигранты просто не смогли вернуться к своим тайникам. Представляешь, — каково это? Жить впроголодь где-нибудь в Париже, зная, что где-то лежат несколько твоих тонн золота? А?

— Так с ума сойти можно.

— Сойти, или спиться. Или попытаться нелегально попасть в страну, и погибнуть где-то на границе… Короче, — так и лежит часть золотого запаса империи, в забытых схронах.

— Ну ладно, история интересная, — я поставил чашку на стол. — А нам то что с того?

Ваня с ответом не торопился. Даже пряник отложил, и потер друг о дружку ладони. И потом воздел палец к потолку, — для значительности.

— А то, — проникновенно и торжественно сказал Иван, — что мы с тобой скоро откопаем один из таких колчаковских схронов!

— Откуда дровишки? — Меланхолично спросил я.

— На этот раз верняк, старик, — задушевно пообещал Ваня. Но увидев выражение моего лица, стер лыбу с лица, и заговорил максимально серьезно. — На этот раз, правда, без дураков. Есть у меня один знакомый. Потомок одного из офицеров, которые конвоировали золото. От предка ему досталась указка — где спрятано, и как взять. Все подробно.

— Ну… — я замялся. — И сколько там этого золота?

— Несколько десятков ящиков. — Пристально глядя мне в глаза, произнес Иван — Сотни килограмм, брат.

Я задумался. Золото… Я его видел, конечно. У матери был крохотный золотой кулончик, в виде оленя. А еще я, как свидетель, держал золотое кольцо на свадьбе у одного друга. И… и наверно, — все. Несколько грамм. Этим мое личное знакомство с золотом и ограничивалось. А здесь, речь шла о тоннах!

— Это же… целая прорва денег.

— Это охренеть до отвала башки, какая прорвища денег, мать их так!!! — Рявкнул Иван.

Передо мной призрачно поплыли золотистые тяжеленные слитки, украшенные по верхней грани клеймом двуглавого орла. Слитки водили хороводы спиралями и кругами, в воздухе стоял тихий золотой звон. В слитках было все: Погашение рабской ипотеки. Да к черту ипотеку! Красивая одежда, и роскошные авто, и дорогие отели, и море, и солнце, и яхты, и заискивающие взгляды обслуги, и прекрасные женщины с манящими глазами, и уверенность в себе, и небрежное чувство превосходства, и жизнь — другая, прекрасная, сказочная… Слитки звенели. Слитки — приглашение. Слитки — обещание.