Золотой дом - [113]

то есть на престол, возглавить преступный мир, и теперь, когда Султан Амир был устранен с его пути, сидел в тюрьме, Замзама рванулся к власти, ему помогали “лейтенанты” – Большая Голова, Короткие Пальцы и Маленькие Ножки. Предстояло побороться с приверженцами соперника по имени Жирный Джавед, но вскоре Замзама устранил соперника, пустив в ход приемы, глубоко шокировавшие всех членов “семейства” Султана Амира, столь склонного к ненасильственному пути. Техника эта была проста: убийства. Тела Жирного Джаведа и членов его клана во время отлива остались на прибрежном песке Джуху, словно дохлые рыбины, и это не только решило вопрос о власти – это была весть всему городу, верхнему миру, а не только подполью: настал новый день, гласили трупы. В город пришел новый игрок и с ним новые правила. Вместо “Компании-С” у нас теперь “Компания-З”.

Его брат Саллу по прозвищу Лодка помог Замзаме закрепиться в городе: он выбрал своей мишенью дона района Донгри, Папашу Джиоти, вместе с бандой своих ребят зажал Папашу и его людей и свирепо избил их пустыми стеклянными бутылками из‑под газировки, кампа-колы и лимки. Так он избавился от Папаши, которого с тех пор больше не видели в городе, но зато разразилась более серьезная гангстерская война – против пуштунской банды из Афганистана, которая начинала с ростовщичества, открывала офисы на улице, как раз именовавшейся Редимани-лейн, “проезд быстрых денег”, но быстро перешла к рэкету некрупного масштаба, требуя деньги за крышевание с владельцев небольших лавок и частников как в трущобах, так и на городских рынках. Расценки в ателье, часовых мастерских, парикмахерских и у продавцов кожаных изделий выросли, поскольку теперь приходилось платить рэкетирам. Проститутки на Фолкленд-роуд тоже стали требовать доплаты. Эти малодоходные ремесла не могли самостоятельно удовлетворить вымогателей, поэтому новые расходы перекладывались на клиентов. Таким образом, значительная часть горожан оказалась вдруг вынуждена платить, так сказать, дополнительный налог, оброк гангсталэнда. Но что делать? Выхода не оставалось – раскошеливайтесь!

Затем пуштуны задумали устранить Лодку и Пушку, то есть Замзаму, и наняли для этой работы Мэнни, главного dacoit, то бишь бандита из Мадхья-Прадеша. Сложилось так, что у Лодки Саллу имелась подружка-танцовщица Чару, и однажды (дело было в начале восьмидесятых) он забрал ее из ее жилища в центральном Бомбее и повез на “фиате” в любовное гнездышко в Бандре. Однако у него на хвосте повисли Мэнни с пуштунами, они окружили “фиат” на бензоколонке, где Лодка Саллу остановился по пути. С искренней галантностью Мэнни и пуштуны попросили Чару выйти из машины и удалиться. После этого они выпустили в Лодку пять пуль и убедились, что он мертв. Они со всей поспешностью передислоцировались к штаб-квартире Замзамы на улице Пакмодиа, надеясь застать его врасплох прежде, чем до него дойдет весть о гибели брата, но здание основательно охранялось, и завязалась перестрелка. Замзама даже не был ранен. Вскоре вожди пуштунов были арестованы, им предъявили обвинение в убийстве Лодки. Во время слушаний стрелок “Компании-З”, наемный убийца, христианин по имени Дерек, ворвался в зал заседаний и расстрелял пуштунов из автомата. В итоге за восьмидесятые годы в затяжных гангстерских войнах погибли по меньшей мере полсотни из числа бойцов “Компании-З” и пуштунов, но в итоге афганскую банду удалось выдавить, а крестный отец Замзама утвердился на престоле. После смерти старшего брата Замзама принял решение отказаться от личной жизни. “Подружка, – это слабость, – услышал от него Нерон. – Семья – это слабость. Для других это хорошо. Но боссу непозволительно. Я – кот, который гуляет сам по себе”. Сам по себе – если не считать круглосуточной охраны из двенадцати человек, иными словами, тридцать шесть вооруженных мужчин работали на него, сменяясь через каждые восемь часов. И еще команда обученных уходить от слежки водителей, за рулем бронированных лимузинов-“мерседесов”, специалисты по “химчистке”, то есть умевшие проверять, не находится ли дорога под наблюдением (опять‑таки, по четыре водителя в смену, три смены в сутки). К тому же парадная дверь в его доме была из толстого стального листа, окна также пуленепробиваемые, с толстыми металлическими ставнями, в любое время дня и ночи на крыше дежурили тяжеловооруженные бойцы. Городом управлял человек, живший в клетке, сам для себя эту клетку построивший. Чтобы обеспечить себе неуязвимость, он использовал уязвимость других людей, их семей и имущества: все это послужило основой для его богатства и власти.

(Я не специалист в отрасли, ныне именуемой “Болливуд”, но она явно любит гангстерские фильмы и гангстеров своих любит. Бум этой киноиндустрии вполне можно отсчитывать от “Компании” Рам Гопала Вармы, “Перестрелки в Локандвале” Апурвы Лакхии или “Однажды в Мумбааи” и “Однажды в Мумбааи-2” Санджая Гупты. Лишняя буква “а” в слове “Мумбаи” – нумерологическое суеверие, новинка: люди то и дело добавляют или убирают гласные, чтобы сделать свои имена или, как в данном случае, названия своих фильмов более удачливыми и успешными: Шобхаа Де, Аджай Девгн, Мумбаай. Не стану и пытаться рассуждать об эффективности или неэффективности подобных коррекций.