Золотой цветок - [28]

– Не говорили, – Петр Андреевич разлил чай по чашкам (тоже не первой молодости) и продолжил: – Теперь вы со мной информацией поделитесь. Что произошло? Как получилось, что тебя ищут за покушение на убийство?

Я начал ему рассказывать про наши приключения и ситуацию, в которой мы оказались. Все – от начала до текущего дня. Умолчал только о Золотом цветке. И про Василия Александровича тоже я счел лучшим от него скрыть.

– А где вы обитаете сейчас? По улицам шляетесь?

– Нет, – вступила в разговор Анфиса. – Мы у водителя остановились, которого на трассе поймали, когда убежали. Очень хороший человек, он нам помог очень, мы без него пропали бы. На нас когда в лесу… – я пнул Анфису ногой под столом.

Я намеренно умолчал про Василия Александровича, а ее – понесло на откровения. Профессор, конечно, не чужой человек, но очень наивный. Из него вытащить информацию для мастеров этого дела не составит труда. Поэтому нам необходимо быть крайне осторожными…Профессор еще что-то хотел спросить, но не решался, какая-то мысль его сильно донимала…

И все же он спросил нас, но явно не то, что хотел:

– Как я понимаю, вы ко мне приехали не просто навестить?

– Нет… Нам с Синицыным нужно поговорить… – ответила Анфиса. – Вы знаете, где он живет?

– С Синицыным? – оживился профессор. – Знаю. А зачем он вам?

Профессора абсолютно не беспокоило ни наше положение, ни случившееся. Он был увлечен одной мыслью. По его оживлению я догадался какой.

– Нам поговорить с ним нужно… Очень… – ответила Анфиса.

– Он – у вас? – вдруг спросил профессор, о том, что его, кажется, больше всего беспокоило.

– Что у нас? – я сделал вид, что не понял.

– То, зачем приходили те люди, стрелявшие в Гришу?

Мы с Анфисой переглянулись.

«Если он знает про Золотой цветок, то, может быть, в курсе и о том, куда его хотели отвезти», – подумал я. Но сделал вид, что не понимаю, о чем речь.

– Мы не знаем, зачем они приходили… Может быть, вы нам расскажете?

– Значит, он у них, – Петр Андреевич удрученно опустил голову и, казалось, даже заплакал. – А я надеялся, что еще есть шанс… Теперь все пропало, – совсем тихо сказал он, не поднимая головы.

Мне стало его откровенно жалко. Я посмотрел на Анфису. Она кивнула головой, в знак того, чтобы я рассказал профессору про Цветок. По реакции Петра Андреевича можно было судить, что он разделяет мнение археологов. Поэтому я решился.

– Он у нас, – сказал я.

– Что? – рассеянно спросил профессор, все еще пребывавший в глубоких и горьких размышлениях.

– Он у нас, – повторил я.

– Что – у вас? – не понял старик, подняв голову и посмотрев на меня.

– Цветок у нас, – сказал я еще раз.

Профессор, как ошпаренный, вскочил со своего стула и залепетал:

– Что же вы молчите? Поехали тогда… Поехали! Его необходимо увезти и спрятать! Где он?

– Он внизу, в машине, – ответил я.

– В машине?! – изумился профессор. – Вы его оставили в машине?!

– Да. Там нас ждут, – тихо сказала Анфиса.

Изумление профессора вселило в меня тревогу. А что если дед уехал? Мы так слепо ему доверились…

– Где машина? Пошли скорее! – засуетился Петр Андреевич.

– Возле подъезда, – ответил я, начиная поддаваться возникшей суете.

Мы спешно покинули квартиру. Возле лифта я посмотрел в окно. Дедовой машины не было, но я этого никому не сказал. Беспокойство мое возрастало.

«Он мог отъехать от подъезда… на пару минут куда-то…» – успокаивал я себя. Но в мозгу стучало: «Кинул! Уехал!».

Мы выскочили из подъезда. Машины не было. Я выбежал на дорогу, озираясь по сторонам. Нету! Уехал! Как же так? Как мы могли так слепо ему доверять?

– Уехал! Обманул! – запричитал профессор. – Как же вы так опростоволосились? Эх, Толя, Толя!

Он опустил голову, казалось – он заплакал.

В этот момент, неожиданно со всех сторон выскочили люди и набросились на меня. Сбили с ног, повалив на землю, лицом вниз, и стали выкручивать руки мне за спину. Анфиса закричала и набросилась на них. Один из нападавших попытался повалить на землю и ее, но она отчаянно отбивалась.

Внезапно один из нападавших расслабился и завалился на меня. Сначала я подумал, что у него техника задержания такая, но, когда перед моими глазами на земле появился второй нападавший, мелькнула мысль, что в бой вступил профессор. Я скинул с себя обмякшее тело и вскочил на ноги. Профессор стоял возле подъезда, прижав руки к груди и открыв рот. Анфиса отчаянно отбивалась от амбала, пытавшегося ее скрутить, рядом шла борцовская схватка одного из нападавших и Василия Александровича, который одной рукой держал руку нападавшего с пистолетом, а другую свою руку пытался вырвать из руки своего оппонента. Весовые категории были заметно неравны. В первую секунду я растерялся – в какую сторону рвануть, кому помочь? Определиться в этом мне помог подбородок громилы, напавшего на Анфису, вымелькнувший из-за его левого плеча. Недолго думая, в один прыжок я оказался за спиной амбала и резким боковым ударом приложил свой кулак к его подбородку. Голова громилы отлетела к правому плечу, и он повалился на землю так, как будто из него вдруг выпал скелет. Не теряя времени, я бросился на помощь Василию Александровичу. Рядом на асфальте валялся кирпич, похоже, что им были успокоены первые два нападавших. Я схватил его и двинул с размаху по голове здоровяка, схватившегося с нашим дедом. Раздался глухой стук, негромкий короткий стон, и здоровяк присоединился к трем своим друзьям, растянувшимся на асфальте.