Золотой цверг - [30]

Отец всегда говорил Якадзуно, что главное отличие умного человека от обычного состоит в том, что умный человек просчитывает ситуацию не на один ход вперед, а на два или три. Сын подозревал, что отец просчитывает некоторые комбинации на десять ходов вперед. Он гордился отцом, Хируки Мусусимару был очень умным человеком, и это признавали даже враги. Впрочем, явных врагов у Хируки не было – он был очень умным человеком.

Якадзуно нажал на кнопку “пауза” и решительно повернулся к Анатолию. Тот читал книгу и параллельно опохмелялся клюквенным морсом, который принес Роджер. Якадзуно вежливо покашлял. Анатолий обернулся.

– Прошу простить меня, – сказал Якадзуно, – я был невежлив.

Брови Анатолия удивленно взмыли вверх.

– Я не знаю, что на меня нашло, – продолжал Якадзуно, – я с самого начала повел себя неадекватно, мне не стоило быть таким назойливым.

Анатолий недоуменно пожал плечами.

– Тебе не за что извиняться, – сказал он. – Ты ведешь себя совершенно нормально.

– Нет, – возразил Якадзуно, – я вел себя ненормально. Я знаю, ты вчера не хотел отказываться от того, что предложила Зульфия, ты отказался только потому, что не хотел меня обидеть.

– Я отказался совсем не поэтому.

– Нет-нет, именно поэтому! Ты не мог оставить свой ценный груз без присмотра и не мог унести его с собой, потому что подумал, что я обижусь, подумаю, что ты мне не доверяешь. Я бы не обиделся.

– Да ну, ерунда какая-то, – только и смог сказать Анатолий. – Не бери в голову, из-за несостоявшейся групповухи расстраиваются только юнцы и невротики. Расслабься, все в порядке. Хочешь, поиграем во что-нибудь? Если тут найдется виртуальная консоль.

Якадзуно смущенно хихикнул. Когда Анатолий предложил поиграть, он подумал совсем о другом. После секундного замешательства Анатолий понял, над чем смеется Якадзуно, и уголки его рта тоже поползли вверх. А еще через секунду оба хохотали во весь голос. А потом стали искать виртуальную консоль.

5

– И еще два двойных виски без содовой, – добавил Рами-рес и тут же вспомнил, что в этом ресторане дозы алкогольных напитков рассчитываются по русскому стандарту, но менять заказ не стал. В конце концов, напиться сейчас не помешает.

Официант вежливо кивнул и удалился. Если он и был удивлен, то ничем этого не показал.

А вот Сингх, напротив, не счел нужным скрывать удивление.

– Что случилось? – спросил он. – С чего это ты вдруг решил нажраться?

– Есть две новости, – сказал Рамирес, – хорошая и плохая. С какой начнем?

– С плохой.

– Нет, давай лучше с хорошей. Ратников уехал.

– Куда?

– На Деметру.

– Но поезда еще не было. Или был?

– Я отправил его на грузовой капсуле.

– Как это? В трюме?

– Нет, конечно, – Рамирес представил себе, как мертвый Ратников с остекленевшими глазами валяется на вольфрамовых чушках и прижимает к груди рюкзак с золотой статуей. – На грузовых поездах есть специальные купе для сопровождающих, я предложил Дятлу воспользоваться этой возможностью.

– Гениально! – воскликнул Сингх. – Одной проблемой меньше. Ты молодец, Джон, мне бы это и в голову не пришло. А в чем плохая новость?

– Ратников кое-что подозревает.

Сингх стер с лица улыбку и как-то весь подобрался.

– Что именно?

– Он знает, что статую сделали не цверги.

– Откуда?

– Это я виноват, я слишком поторопился, когда придумывал узоры.

– Узоры бредовые?

– Не то слово. Ратников показал статую одной женщине, специалисту-ксенологу, она долго смеялась.

– Что за женщина?

– Ты же не будешь ее убивать?

– Я – не буду.

– Она ни в чем не виновата.

– Считай, что ей не повезло. Не забывай, Джон, от этой статуи зависит нечто большее, чем жизнь одного человека.

– Двух человек.

– Кто второй?

– Профессор Новокузбасского университета, некто Дао Лан, третьего имени не знаю.

– А первую женщину как зовут?

– Ху Цзяо Ли. Она тоже профессор, ехала в одном купе с Ратниковым. Мы с ней потом общались на втором ртутном, ее направил университет. Ты, наверное, видел в новостях, наши геологи случайно нашли затерянное племя цвергов…

– Надо полагать, прививочный токсикоз только-только закончился. Иногда бывают рецидивы… погоди, ты же говорил, она была на втором ртутном! Эти ученые – они что, совсем идиоты?

Рамирес тяжело вздохнул. Да, в мире много разных козлов и уродов, и ученые, отправившие в рискованную экспедицию пожилую женщину, еще не успевшую оправиться после прививки – не самое большое зло в этом мире. Рамирес понимал, что великая цель оправдывает любые средства, но он не смог бы убить человека только потому, что тот случайно прикоснулся к тайне, способной изменить судьбу человечества. Впрочем, никто и не предлагает ему лично убить Ху Цзяо.

– Может, не стоит? – безнадежно спросил Рамирес. Все-таки это уже четвертая партия, нам этого хватит с большим запасом.

Как Рамирес и ожидал, Сингх проигнорировал последнюю реплику.

– Что они знают? – спросил он.

– Кто – Ху Цзяо или Дао Лан?

– Оба. Начни с Ху Цзяо.

– Только то, что статую изготовили не цверги. Я виноват, я рисовал эти узоры в большой спешке…

– Хватит извиняться, достал уже! У нас нет ксенологов, так что с этой задачей лучше тебя все равно бы никто не справился. Лучше скажи, что узнал Дао Лан.