Золотой череп. Воронка душ - [60]

Даже Ританаль, которую трудно было заподозрить в малодушии, напряглась и сжалась, словно взведённая пружина. Минут пять ничего не происходило. Всё также играли скрипки, кто-то из завсегдатаев трактира даже попытался затянуть песню, но всё оборвалось разом, когда в дубовую дверь постучали. Тот, кто находился снаружи, обладал нечеловеческой силой, потому что от его ударов сотрясались не только двери, но и стены кабака.

— Неделю назад они уже сюда приходили, — зашептал кто-то, — Это же не по правилам. Слишком часто…

— Надо молится богам, — добавил другой. — Они милостивы и облегчат нашу участь.

Брагед, бледный и дрожащий, вышел из-за стойки и подошёл к двери. Будто спрашивая разрешения, он обернулся к посетителям, постоял немного и взялся за бревно.

Все присутствующие в трактире внимательно следили за каждым его движением. А несчастный старик медленно отодвигал засовы и отворял замки.

— Что здесь происходит? — не выдержал Всебор. — Ты можешь мне объяснить?

— Заткнись! — прошептала Ританаль. — Это нельзя объяснить. По-крайней мере сейчас.

Брагед отодвинул последний засов, толкнул дверь и попятился. На пороге стоял долговязый верзила. Одежда из грубой просмоленной парусины, на голове кожаный мешок с прорезями для глаз, вокруг пояса фартук из воловьей шкуры, а на руках сшитые из лоскутов перчатки. Жуткий запах, который ворвался вместе с ним, заставил трепетать даже Всебора. В голову полезли дурные мысли, и сразу же вспомнилась Тиаберия с её бездушными обитателями.

— Только не смотрите ему в глаза, — едва слышно процедила Ританаль. — Ни в коем случае, как бы вам этого не хотелось.

Брагед бросился за стойку и, судя по всему, залез под столешницу. Остальные, которым скрыться было негде, прятали глаза как могли. Кто-то смотрел на свои ботинки, кто-то зажмурился, кто-то закрылся руками.

Гулко топая огромными сапожищами, здоровяк перешагнул через порог, неторопливо вышел на середину гостевого зала и остановился. Только сейчас Всебор заметил, насколько крупным был этот страшный человек. Какая невероятная мощь таилась за этими грубыми источающими смрад одеждами. Гигант медленно поворачивал голову, внимательно смотрел на каждого присутствующего и, словно выбирая по вкусу, жадно тянул ноздрями воздух.

Всебор покосился на Ританаль и заметил, что она, как и многие другие смотрит себе под ноги. До слуха стали, доносится калибарские молитвы, кто-то судорожно дышал, будто ему не хватало воздуха, а кто-то, успев заблаговременно заправиться спиртным, бормотал под нос слова дурацких песен.

— «Почему они его боятся? — подумал Всебор. — Какая тайна заставляет этих людей прятаться?»

И вдруг, он почувствовал прожигающий до костей холод. Страх овладел душой, и сердце сжалось от тоски. Не осознавая до конца всю опасность происходящего, Всебор поднял голову и посмотрел на здоровяка.

Глава 20

Верзила смотрел прямо на него. В его мутных, выцветших глазах, зрачки едва угадывались, но в этих зрачках не было ни жизни, ни разума, только странная расчетливая холодность. Они смотрели друг на друга несколько секунд, потом верзила глухо зарычал, медленно развернулся и вышел на улицу. Тьма поглотила его, и стало необычайно тихо.

— Ушёл! — донёсся шелест голосов. — Слава богам, в ближайшее время он больше сюда не придёт.

Брагед выскочил из-под стола и стремительно подбежал к дверям. Несколько добровольцев бросились ему помогать. Когда могучее бревно оказалось на месте, по трактиру пронёсся ропот голосов. Пока ещё робко люди начинали делиться впечатлениями, и в этих рассуждениях сквозила такая неприкрытая радость, словно этих людей только что помиловали.

— Идиот! — процедила Ританаль. — Зачем ты смотрел ему в глаза?

Всебор сморщился, облизал пересохшие губы.

— Сам не понимаю, — хрипло ответил он. — Чертовски хочется пить.

— Он только смотрел или ещё что-то сделал? Рукой шевелил или качал головой?

— Ничего такого он не делал, — отмахнулся Всебор. — Не понимаю. Чего все переполошились из-за какого-то пугала?

— А я, признаться, здорово струхнул, — вращая единственным глазом, заметил Палько. — Этот урод на палача смахивает. Верно?

— Это мортус, — прошептала Ританаль. — В чумные годы такие собирают трупы, но в Калибаре у них совершенно другое предназначение.

— Может расскажешь? — заинтересовался Жиль. — Я страшные истории уважаю.

— Не хочу расстраивать вас ребята, но эта история, от которой любому жителю Калибара хочется убраться из города раз и навсегда.

— Ну, так и расскажи, — Всебор плеснул из кувшина в свой стакан и с жадностью выпил. — Мы не робкого десятка, послушаем.

— Ничего рассказывать вам не буду, — отрезала Ританаль. — По-крайней мере сейчас.

К столу вернулся Клут. Толстяк был сам не свой и, судя по всему, визит мортуса оставил в его душе неизгладимое впечатление. Он пыхтел трубкой, мрачно поглядывал на товарищей и ещё мрачнее на Ританаль.

— Я знал, — проговорил он. — Я знал, что в вашем распрекрасном городишке рано или поздно это случится.

— Держи язык за зубами, — сверкнув глазами, процедила девушка. — Здесь об этом говорить нельзя.

Клут грузно опустился на лавку и мрачно засопел. Несколько минут они сидели молча. Постепенно трактир стал оживать, люди начали смеяться, снова заиграли скрипки и волынки.