– Ты хочешь сказать, что я… что мы… – Она не знала, как задать этот вопрос. – Что между нами нечто больше, чем я думаю, Брант?
Он встал и обернул полотенце вокруг бедер.
– Ты же понимаешь, что между нами что-то есть. Посмотрим, чем это кончится.
Кончится… Ее не должно было удивить это слово, но все же удивило. Как она могла любить этого человека? Судьба сыграла с ней злую шутку.
– Не указывай, что мне делать, Брант. – Кайя встала с кровати и тоже завернулась в полотенце. – Ты не можешь удерживать меня.
– Я не могу? – спросил он высокомерно. – Тогда ты ничем не рискуешь, если поцелуешь меня на прощание. Сделай это, и я открою тебе дверь.
Она облизала внезапно пересохшие губы.
– А если я не этого не сделаю?
– Тогда я сам тебя поцелую. Посмотрим, что получится.
– Какой выбор, – пробормотала Кайя. Один поцелуй. Она знала, что снова растает в его объятиях. Что захочет большего. Но ведь она всегда так гордилась своей силой воли…
Не раздумывая долее, она плотнее завернулась в полотенце, подошла к Бранту и, привстав на цыпочки, быстро чмокнула в губы.
Он схватил ее за руку и притянул к себе.
– Я имел в виду поцелуй.
– Я думала, это он и был, – поддразнила она его, чувствуя, как кровь в ней закипает. Хорошо, она его поцелует. Потом выйдет из квартиры, вернет их отношения в деловые рамки и будет молить бога, чтобы он помог ей забыть человека, для которого женщина и самка – синонимы.
С колотящимся сердцем Кайя снова приподнялась на цыпочки. Прежде чем коснуться его губ, она заметила, как потемнели его глаза.
Она прижалась к нему и вложила в поцелуй всю любовь, какую чувствовала. Внутри у нее все задрожало, когда она скользнула языком в его рот. Он застонал, и она проделала это еще раз.
Аромат его тела сводил ее с ума. Полотенце скользнуло вниз, и Кайя почувствовала, как курчавые волосы на его груди щекочут ее обнаженные соски.
Внезапно Брант прервал поцелуй с тихим гортанным звуком, подхватил ее на руки и ринулся в ванную.
– Зря ты это затеял, – промурлыкала Кайя, уже не собираясь уходить.
– Нет, не зря. Теперь я точно знаю, что происходит.
Они занимались любовью в ванной комнате, уставленной тропическими растениями. По просьбе Бранта Кайя села лицом к нему на его колени и поняла, насколько прекрасна и опасна эта поза – лицом к лицу было особенно трудно не сказать, что она его любит.
Потом они вернулись в кровать, и Кайя, пользуясь затишьем, с огромным удовольствием, сантиметр за сантиметром обследовала его уставшее тело, пока Брант с глухим рычанием не накинулся на нее и они снова занялись любовью.
Звонок телефона вырвал Кайю из сна. Она застонала и прижалась щекой к груди Бранта, желая хоть на секунду удержать это блаженное состояние, надеясь, что телефон умолкнет.
Она почувствовала, как Брант потянулся и взял трубку. И тут же резко сел в кровати, скинув ее руку.
– Что случилось? Джулия?
На том конце провода что-то долго говорили.
– Я не один, – ответил Брант вполголоса и еще дальше отодвинулся от Кайи. И через некоторое время переспросил: – Сейчас? – Он наконец посмотрел на Кайю, но тут же отвернулся. – Хорошо. Дай мне полчаса.
Он повесил трубку и снова повернулся к ней.
– Мне нужно уйти. Возникла проблема.
Да, и ее имя – Джулия.
– Не волнуйся, я все понимаю. Все.
Его лицо напряглось.
– Ты не обязана ничего понимать.
Кайя дернула плечом и откинула одеяло.
– Тебе необязательно уходить.
Он что же, думал, что она будет лежать в кровати и дожидаться его возвращения со свидания с другой женщиной?
– Я не хочу оставаться, – ответила она, подбирая свою одежду с пола.
– Я провожу тебя до машины.
– Не беспокойся.
Кайя оглянулась и поймала жадный взгляд, скользящий по ее обнаженному телу. Она ощутила неожиданное возбуждение и спросила себя, а в силах ли она не отпустить сейчас Бранта к этой Джулии?
И мысленно обругала себя. Неужели она и вправду собирается соперничать с другой женщиной? Ни за что! Кайя прекрасно помнит, как мать пыталась вернуть любовь отца…
Брант натянул брюки.
– Я провожу. Уже очень поздно.
Да, слишком поздно, подумала Кайя, глядя на часы. Два часа ночи. Напрасно она легла с ним в постель. Это было чудесно, но… напрасно.
Они оделись в напряженной тишине, потом Брант проводил ее на подземную автостоянку.
– Позвони мне, как только доберешься, – сказал он, открывая дверцу машины. – Я хочу убедиться, что все нормально.
– Да куда уж нормальнее…
– Позвони мне, – повторил он, удерживая ее руку. – Если ты не позвонишь, я позвоню сам.
Не ответив, она нажала педаль газа.
Она уже была на полпути домой, когда ее пронзила неожиданная мысль. А вдруг Джулия и есть та самая женщина, которая «много для него значила»? Без сомнения, это она. И, очевидно, Джулия все еще много для него значит, иначе Брант лежал бы сейчас в кровати рядом с Кайей.
Она не позвонила ему, когда добралась до дома. Самое ужасное, что он тоже ей не позвонил. Видимо, она значит для него не так много, как Джулия.
Кайя провертелась остаток ночи без сна и к утру чувствовала себя абсолютно измученной. Не помогли ни обычный холодный душ, ни обожаемый манго на завтрак, ни самый крепкий кофе.
Если бы только она не любила Бранта! Или если бы он смог полюбить ее со временем… Только он не сможет. Бабник не может любить одну женщину. В его лексиконе нет слова «верность».
