Золотое яблоко Фрейи - [50]

— Полуграмотного гомункулуса, которого доктор Франкенштейн обучает азбуке а библиотеке смерти? — отозвался Арчер.

— Боже, вот так ответ!

— Да, вы правы. — Арчер сбросил скорость. — Хорошо — ни одной встречной машины!

«Остин» выехал на северное объездное шоссе, в сторону Чартера.

— А знаете, док, поведение Хаббарда во время чашей последней с ним встречи у него в клинике мне чем-то не понравилось, — сказал Арчер. — Чем конкретно — сказать не могу, но не понравилось.

— Вот. Сами признались, что он вызывает у вас подозрение. Как ни крути, это он двенадцать лет назад меня обследовал. И состояние мое все ухудшается, несмотря на его таблетки.

— Вас обследовал лично Эндрю Хаббард?

— Именно. А вы его исключаете из списка подозрений, он…

— Хаббард вне подозрений, он…

— Поставляет вам информацию, слышал. И это все?

— Нет, доктор, не все. Дело в том, что я знаю убийцу.

— Кто он, Арчер? Почему вы столь упорно замалчиваете главное?

— Доктор, я прошу вас потерпеть насколько часов. Вы все узнаете сами. Хотите же вы прекратить этот кошмарный сон?

Профессор недовольно буркнул:

— Да, потому и терплю ваши выходки.

— Тогда предоставьте мне карт-бланш в моих действиях.

— Ради Бога, если это поможет.

— Зря вы обижаетесь, в Хеллингтоне мы должны играть в одной команде. У меня есть к вам вопрос. — Арчер приоткрыл окно, закурил. — Вы как-то сказали, что все бумаги Элис Эдсон сведены в один том, который можно легко найти с помощью предметного указателя.

— И очень быстро. — Профессор тоже потянулся за сигаретой.

— Бумаги пронумерованы?

— Естественно, страница за страницей.

— Когда вы в последний раз видели этот том? Очень давно?

— Могу вас порадовать — меньше месяца назад. И насколько мне не изменяет память, все страницы были на месте.

— Память у вас отличная. Возникает вопрос: если листок с приглашением «Жду тебя там же. А.А.» не

изъят из книги, в коей целы все страницы, то как он оказался в руках мистера Копье?

— Что?! Том, да вы не забыли, как взламывали замки отверткой? Папке с приглашением больше ста лет! Листок готов рассыпаться в прах от старости. Кстати, он у вас с собой?

— Да. Вместе с папкой. Но вы правы — и папке, и листку лет сто пятьдесят — двести, не меньше. Профессор недоуменно взглянул на Арчера и коротко бросил:

— Идите вы к черту!

Он отвернулся и стал смотреть на унылый пейзаж за окном под сереющим предвечерним небом.

— Посылайте меня куда угодно, я все равно буду прав, если скажу, что за последние четыре дня вы по-лучили самую необычную корреспонденцию в жизни.

— Допустим. Вам-то что с этого?

— Ничего, я могу и замолчать. Еще не поздно по-вернуть обратно. Как, доставить вас прямо к дому? Там мы и расторгнем взаимные обязательства. Или все-таки играем в одной команде?

— Вы — мучитель и садист, Том! Но мой браунинг нам поможет.

— Вижу, он вам понравился, учитель. По окончании дела перепишите его на свое имя. Идет?

— Идет, Том, — улыбнулся профессор. — Мне бы вашу уверенность… Что вы хотели сказать про корреспонденцию?

— Мне будет легче говорить, если вы последовательно выпишите ее на листок.

— Прямо сейчас? — удивился Дэвис. — В машине?

— А кто вам мешает? Возьмите блокнот и ручку, я продиктую.

— Давайте. — Профессор достал блокнот. — Из-за тряски получится плохо.

— Это ерунда. Записывайте. Первое: пожелтевший листок с приглашением посетить библиотеку, подписанный инициалами «A.A.».

— Есть.

— Второе: коробочка с пеплом и запиской, грозящей смертью Джону Дэвису, как посягнувшему на нечто запретное.

— На их проклятую рукопись, Том.

— Очевидно. Третье: конверт, найденный среди ночи Сэмуэлом Френсисом на сиденье машины доктора Дэвиса. Содержимое конверта: туз пик, кусочек карты дама пик, чуть обгорелый валет треф.

— Обгорелый валет — это я, посягнувший на тайну тинктуры, чтоб им…

— Вы, док, — усмехнулся Арчер. — Не знаю, правда, насколько вас она интересовала. Четвертое: помятый ли-сток бумаги с предупреждением, написанным в деловой форме, но странным почерком. Записали?

— Да,

— Дайте мне вашу запись. Так… — Томас пробежал глазами текст. — Отлично. Нет, господа Созерцатели, не такие уж мы простецы!

— Вы уже сделали какие-то выводы?

— Да. — Томас убрал запись доктора в свой бумажник. — Все четыре обращения к вам подготовлены одним и тем же человеком.

— Все четыре? — усомнился Дэвис.

— Первые три — точно.

— Не могу с вами согласиться. Послание из черной папки, для меня самое загадочное, звучит как приглашение. Остальные три предупреждают: «Не суйся туда, тебя ждет смерть!» А форма? Карты, коробочка с пеплом, какие-то жуткие каракули.

— Да, не спорю. Но в этом своеобразии приглашений и угроз я вижу вопиющее однообразие, просто вопиющее!

— Растолкуйте сей парадокс, мой мыслитель.

— Никакого парадокса нет, доктор. И приглашение, и угрозы написаны с одной целью: как можно скорее заманить вас в замок. Причем угрозы последовали сразу после моего сообщения, что вы едете в Хеллингтон. Даже если эти угрозы н а с т о я щ и е, мое сообщение объясняет их появление — вы можете обогнать в своих открытиях мистера Туз Пик. Но главное, что объединяет первые три документа, — то, что они и есть документы.