Золотое королевство - [36]

Скалия содрогнулся, представив себе развитие событий в случае смерти королевы. Как только Елизавета испустит дух, он, сообразуясь с планом, продуманным до мелочей, сразу же бежит в Базель, так как, несмотря на то, что он служил королеве и трону верой и правдой, его голова слетит с плеч первой.

Если только… Он украдкой потрогал кожаный мешок, привязанный к поясу. Если только не обеспечить престол таким наследником, о котором даже Елизавета ничего не знает.

Терпеливый, как паук, подстерегающий жертву, Андрэ дождался, пока королевские фрейлины, кудахча, как встревоженные куры, не отступили со своими напитками, снадобьями и бесполезным участием и не собрались снова в углу огромной палаты. Тогда Скалия опять вышел вперед:

– Ваше Величество…

– Что еще, Андрэ? – ее тонкие губы были обведены тонкой каймой болезни. – Если ты хочешь заставить меня выпить ту гадость…

– Нет, Ваше Величество. Я хочу показать вам кое-что.

Она махнула рукой:

– Ты очень редко разочаровываешь меня, Андрэ. Не мешкай же.

Скалия достал из мешка увесистый фолиант в кожаном переплете и вложил его в руки Елизаветы. Слегка нахмурившись, она открыла его наугад и посмотрела на Андрэ.

– Рукопись?

Он кивнул:

– Это дневники покойного Себастьяна Кэбота.

Королева лениво перелистала несколько страниц.

– Я встречалась с ним когда-то. Первый раз, когда была ребенком, а второй – во время правления моего брата Эдварда. Толстяк, у которого ветер в голове гулял. Что можно было ожидать от него?

– Совершенно верно, – сказал Андрэ. – Он так и не завершил ни одного из начатых им дел.

– Как это тебе удалось завладеть его личными дневниками?

«Я просто украл их», – подумал Скалия, но вслух произнес, слегка пожав плечами:

– Кэбот умер, когда ему было девяносто лет. Он пережил всю свою семью. К концу жизни у него осталось очень мало друзей, и я был одним из них.

– Какая полезная дружба, – усмехнулась Елизавета. – Ты всегда выбираешь себе выгодных друзей, Андрэ.

– Вы тоже, Ваше Величество, – не удержался он от ответной колкости.

– Неосторожный выпад, ну да Бог с тобой. Почему ты докучаешь мне с каракулями мертвеца? Он что, нашел северо-западный путь на Восток и умер прежде, чем успел заявить об этом?

Андрэ откашлялся:

– Нет, но… Ваше Величество, если в этих записках есть хоть крупица правды, Кэбот может сослужить вам великую службу.

– Рассказывай, – она невесело улыбнулась. – Мне служили довольно оригинальные люди, но мертвецы – никогда.

– Не хотите ли прочесть рукопись сами?

– У меня уже не те глаза, Андрэ, да и вряд ли хватит терпения разбираться в мыслях какого-то хвастуна.

Скалия наклонился и открыл тетрадь на странице, заложенной розовой ленточкой.

– Здесь самое важное. Кажется, Кэбот знал о любовной связи вашего отца с одной знатной дамой.

Елизавета сухо рассмеялась:

– Разве это новость? Мой отец был известен в основном тем, что затащил к себе в постель половину двора.

– В данном случае от этого союза появился ребенок.

Королева вздрогнула.

– Довольно распространенное последствие связи. Но я думала, что избавилась от всех побочных отпрысков моего батюшки. Разве Джон Перрот из Кэроу не был последним из них? Кто же это, его сын Оуэн? Я думала, мы держим парня в руках. К тому же в замке Кэроу он нам не помеха.

– Дневники указывают на еще одного ребенка.

– Что? – хриплый шепот был подобен звуку лопнувшей тетивы.

– Если верить Кэботу, женщину звали донна Габриэла. Она была придворной дамой Екатерины Арагонской.

Елизавета нахмурилась:

– Екатерина Арагонская окружала себя исключительно набожными католическими овечками. Не хочешь ли ты сказать, что одна из них оказалась паршивой?

– Если верить Кэботу, она бежала из Англии, и больше о ней не слышали. Несколько лет спустя Кэбот отправился на Эспаньолу и встретил ее там с ребенком.

Елизавета затаила дыхание.

– Он считает, что это ребенок моего отца?

Андрэ постучал пальцами по фолианту.

– Кэбот пишет, что мальчик – его звали Филиппом – точная копия короля Генриха.

Королева шумно выдохнула:

– Глупец, то же самое можно сказать о половине отпрысков лудильщиков в Девоншире. Не одни только Тюдоры имеют белокурые волосы и розовые щеки.

– Верно, Ваше Величество. Но, кажется, Кэбот абсолютно уверен. Тут приведены и другие факты.

Спокойно Скалия поведал королеве все, что знал о Филиппе Блайте, о его браке со знатной дамой из смешанного испано-английского рода, о рождении их единственного ребенка. О том, что Филипп скорее всего уже умер, поскольку, когда Кэбот видел его, тот был серьезно болен.

– Кэбот видел ребенка?

– Нет, только его отца, Филиппа. Здесь не упоминается даже имя. Но Кэбот слышал…

– Другими словами, – медленно произнесла королева, тонкой рукой с длинными пальцами листая пожелтевшие страницы, – где-то на свете живет сирота королевского происхождения.

– Как бы неправдоподобно это ни звучало, я думаю, здесь есть доля правды.

Елизавета захлопнула тетрадь и посмотрела на Андрэ блестящими от гнева глазами:

– А почему ты говоришь мне об этом только сейчас? Почему, Скалия, все эти годы ты скрывал это от меня?

– Потому что я, как и все, думал, что вы выйдете замуж, родите собственного наследника, и вам не нужны будут внебрачные отпрыски вашего папаши.