Золото Виннету - [19]

Твой Патрик.

Галвестон…»

Дата, поставленная после названия города, была оторвана, поэтому нам оставалось только гадать, когда негодяй-сын написал письмо негодяю-отцу.

— Тысяча чертей! — воскликнул Сан-Иэр, когда я прочел ему письмо вслух. — Все сходится, его сына зовут Патрик. Именно этих двоих и не хватает мне, чтобы сделать две последние зарубки на прикладе. Я уже много лет гоняюсь за ними. Повторите, пожалуйста, название тех двух гор.

— Скеттл-Пик и Хэд-Пик.

— Вот ведь незадача! Где меня только по свету не носило, а в тех краях я не бывал.

— Не беспокойтесь, Сэм, мне как-то довелось ехать из Санта-Фе на плато Орган, а так как я спешил и не хотел столкнуться с серым гризли в Сьерра-Бланке, то повернул именно туда.

— Так вы бывали на Пекос?

— Ну, конечно.

— Вот вы-то мне и нужны. Мы с вами собирались в Техас и Мексику, но теперь придется взять правее. Я ведь и направлялся туда лишь потому, что надеялся отыскать этих людей, но теперь, когда они сами назначают мне свидание, я был бы круглым дураком, если бы не полетел к ним на крыльях любви. То-то они обрадуются, когда увидят Сан-Иэра верхом на старушке Тони. Вы поедете со мной?

— Разумеется. Мне тоже очень хотелось бы потолковать с Фредом Морганом, ведь только он один знает, кому принадлежат камни.

— Тогда спрячьте их подальше и пойдемте посмотрим, что там поделывают отчаянные головы с Западной железной дороги.

Кондуктор выставил часовых, как я и советовал ему. Рабочие сновали по шпалам, восстанавливая путь. Часть пассажиров праздно сидела на насыпи и с видом городских зевак наблюдала за работой. Остальные перевязывали раненых и хоронили убитых. Со всех сторон на нас бросали уважительные взгляды, а когда мы поднялись на насыпь, нас окружили, благодарили за помощь и спрашивали, могут ли быть нам в чем-то полезны. По-видимому, жестокий урок, преподнесенный индейцами, пошел пассажирам впрок. Я попросил их продать нам немного свинца, пороха, табака, хлеба и спичек, если, конечно, у них найдутся эти столь ценные в прерии товары.

Несколько человек сразу же помчались в вагоны, и через пять минут мы с избытком получили все, о чем просили. От денег они наотрез отказались, а мы с Сэмом с легким сердцем приняли подарки как знак уважения и благодарности.

Рабочие уже собирали инструменты, когда к нам подошел кондуктор:

— Вы поедете с нами, джентльмены? — спросил он. — Я с удовольствием отвезу вас куда прикажете.

— Спасибо вам, сэр, но мы предпочитаем путешествовать верхом.

— Как вам будет угодно, я не буду настаивать. Вы, конечно, понимаете, что мне придется доложить о случившемся, и я непременно расскажу, как вы нам помогли.

— Благодарю вас, но нам это ни к чему.

— А кому принадлежит сегодняшняя добыча? — спросил вдруг кондуктор.

— По закону прерии вся собственность побежденного переходит к победителю.

— Победители — это мы, поэтому имеем право взять у индейцев все, что у них есть. Идите сюда, джентльмены, вся добыча наша. Каждый из нас должен получить что-нибудь на память о сегодняшнем сражении.

Сан-Иэр не вытерпел, встал и, глядя в упор на кондуктора, раздельно произнес:

— Сэр, покажите мне краснокожего, которого вы убили!

У кондуктора забегали глазки.

— Как мне вас понимать?

— А так и понимайте! — взревел разъяренный Сэм. — Все вещи убитых лично вами индейцев принадлежат лично вам, но на остальные лучше не зарьтесь!

— Сэм, не портите им удовольствие, — шепнул я ему. — Нам же все это не нужно.

— Черт с ними, пусть грабят трупы, — уступил Сэм и, повернувшись к кондуктору, добавил: — Но не вздумайте прикоснуться к скальпам, их вы не заслужили!

— Вон там, в кустарнике, — вмешался я, — лежит тело убитого обходчика, заберите его и предайте земле. Негоже бросать его здесь на корм стервятникам.

Когда со всем этим было покончено, поезд тронулся, набрал скорость и быстро исчез в темноте. Через несколько минут мы уже не слышали даже перестука колес. Я и Сэм остались одни в огромной тихой прерии.

— Что теперь, Чарли? — спросил Сэм.

— Спать, — ответил я.

— Вы думаете, индейцы не вернутся сюда?

— Думаю, нет.

— Вот ведь незадача! Я-то считаю, что Фред Морган вернется сюда обязательно, хотя бы для того, чтобы отыскать лошадь и свои драгоценные безделушки.

— Сомневаюсь. Разве можно найти лошадь, умчавшуюся в прерию от пожара? Кроме того, он уже знает, что здесь, кроме героев железной дороги, есть люди, с которыми справиться не так легко и от которых следует держаться подальше.

— Но ведь и он узнал меня, и ему наверняка захочется пустить мне пулю в лоб или воткнуть нож под лопатку.

— Для этого надо будет еще нас выследить. По крайней мере, до утра нам ничего не грозит.

Мы сели на лошадей, отъехали на милю от железной дороги, туда, где трава не выгорела, завернулись в одеяла и улеглись спать.

Я сильно устал и уснул, едва положил голову на седло. Сквозь сон я слышал стук колес поезда, но так и не проснулся.

Когда я открыл глаза, уже начинало светать. Сан-Иэр сидел рядом, его лицо расплылось в широкой довольной улыбке: он курил сигару, подаренную ночью кем-то из пассажиров.

— Доброе утро, Чарли! Сегодня я действительно вижу разницу между настоящим табаком и тем зельем, что вы готовите под седлом. Закурите и вы сигару, а потом возьмемся за дела. О завтраке и думать не стоит, пока не найдем воду.