Золото Приамурья - [29]
Подполковник Павел Васильевич Берх.
Опекун над имением и малолетними сыновьями умершего Почётного Гражданина Василия Никитича Сабашникова… Почётный Гражданин Михаил Никитич Сабашников…» [166].
Шанявский с энтузиазмом взялся за новое для себя дело. Вслед за Моготской появилась Джалонская компания (1883) за ней – Иликанская (1886), затем Соединённая… И кроме компаний на Зее с теми же компаньонами он организует в Забайкалье Даурскую компанию…
Историков будущего собьёт с толку это обилие золотопромышленных компаний Сабашниковых – Шанявских: откуда, мол, взялись у Шанявского громадные деньги на организацию их всех? Не брак ли с дочерью золотопромышленницы сделал его богатым?
Однако при внимательном изучении документов обнаруживается, что, с одной стороны, в первых зейских компаниях Шанявский сначала не участвовал, да и позже размер его участия был весьма невелик. С другой – и в последующих компаниях его паи не были слишком уж большими. То есть, он получал, конечно, дивиденды пропорционально числу паёв, но собственные его затраты на организацию поисков и разработки россыпей были соответствующими. Откуда же взялось богатство? Представляется это следующим образом.
Альфонс Леонович Шанявский. 1880-е гг.
Итак, первоначально прииски разведывались и открывались без непосредственного участия А. Л. Шанявского, который к тому времени еще служил в Генеральном Штабе, а потом долгое время лечился за границей. После смерти В. Н. Сабашникова среди компаньонов не оказалось никого, кто мог бы возглавить дело, за исключением отставного генерала, имевшего и время, и нужные связи в сибирской администрации.
Став компаньоном-распорядителем, А. Шанявский стал свои доходы вкладывать в дело. Приобрести паи в старых компаниях было, думается, непросто: вряд ли кто из пайщиков горел желанием расстаться со своими долями в доходном бизнесе. Поэтому он продолжил идею В. Н. Сабашникова, заключавшуюся в создании новых компаний, в каждой из которых распределение паёв было уже другим, хотя так же зависело от вклада того или иного компаньона.
Кроме того, участие в различных предприятиях было своего рода страховкой. Возможное банкротство какой-то из компаний не приводило к полному разорению пайщиков. И это тоже было причиной, почему имущественному росту одного предприятия (так росла, например, Верхнеамурская компания) компаньоны предпочли организацию новых.
Иннокентиевский прииск по реке Уган (Зейская золотопромышленная компания), первый из приисков Сабашниковых – Шанявских, давал неплохое золото, но 1879 год (в этом году умер В. Н. Сабашников)был последним, когда Зейская компания вела здесь добычу хозспособом: вся его площадь уже была переработана. Однако доходы с новых приисков могли бы компенсировать издержки, и в тайгу вновь и вновь снаряжались поисковые отряды.
И удача улыбнулась компаньонам: 18 марта 1882 года на имя Альфонса Леоновича была подана заявка на площадь по ключу Джалон, впадающему в Иликан, приток Унахи. Открытый на следующий год Леоновский прииск Джалонской золотопромышленной компании вскоре стал знаменит на всю страну, затмив славу даже Васильевского прииска Верхнеамурской компании. Три сезона годовая добыча на этом прииске площадью всего 145 га превышала тонну, а в 1889-м и в 1890-м годах за год добывали более двух тонн золота! Именно этот прииск сделал богатыми всех участников компании.
Компанейские договоры предполагали сменность компаньонов-распорядителей, но дела вначале шли настолько хорошо, что остальные пайщики ни разу не попытались воспользоваться этим условием.
Несмотря на то что в каждой компании были управляющие, отставной генерал-майор сам выезжал на передовую, в тайгу. Проблемы, возникающие порой на приисках, требовали решительного вмешательства.
«На прииске Зейской К° начались различные стеснения рабочих, вследствие чего стали нередки столкновения этих последних со служащими и самим управлением приисками, – писала газета «Сибирь». – Ныне генерал-майор Ш., неправильно понимая причины этого грустного явления, распорядился не производить наёмок в прежних местах, а именно в Тарбагатайской и Мухоршибирской волостях Верхнеудинского округа»[153].
Приисковые рабочие, о которых шла речь, традиционно нанимались в Забайкалье, в том числе в поселениях староверов-семейских. Этому было несколько причин. Во-первых, в то время запрещался найм рабочих в Амурской области, чтобы не оголить деревни, чтобы крестьяне, приехавшие по переселению, не прельщались заработками, а занимались сельским хозяйством. Во-вторых, семейские считались наиболее пригодными для горных работ. Они были сильны физически и зачастую уже имели опыт, приобретённый на приисках Забайкалья, привычны к коллективной работе.
Но у Шанявского были свои доводы:
«Отказ от наёмки семейских рабочих… вызван крайне неблаговидными поступками этих рабочих, изощрившихся в постоянных вымогательствах и дерзких выходках… Семейские, или старообрядцы-раскольники, люди хотя и с железными мускулами, но зато и с закалёнными характерами, крепко сплочены между собой вековой привычкой бороться общими силами против всяких посягательств кого бы то ни было на то, что они считают своим правом или своим убеждением. В них искони вырабатывается полнейшая самостоятельность, отсутствие всякой привычки подчинения…» [153].
