Золото по ленд-лизу - [35]

        Потом разговор пошел об охоте, рыбалке  и   выяснилось, что встреченное Огневым  на пути озеро у саамов и лопарей именовалось Оленьим и пользовалось дурной славой.

        Рано утром, простившись с радушными хозяевами и подарив мальчишке на память понравившуюся  тому флягу, Огнев  с Ильей и Василием, на двух оленьих упряжках  тронулся в путь.

        Только по им известным приметам, саамы уверенно  двигались к цели, объезжая встречающиеся на пути незамерзающие мари и озера.  Несколько раз делали привал, варили чай на костре  и, обжигаясь, пили его, заедая сушеным мясом и вяленой рыбой.

        На исходе третьего дня, в морозных сумерках,  на горизонте возникло мерцающее море огней, а затем и смутные очертания города.

        - «Сайнаволок», - ткнул пальцем в  его сторону Илья, - по-вашему Петрозаводск, дальше мы не пойдем.

        - Ну, что ж, спасибо вам за помощь, - ответил Огнев и  вылез из соана.

        - Держи, как обещал, - снял он с плеча и протянул Илье покрытый изморозью автомат. - В рожке 25 патронов. Пользоваться то хоть им умеешь?

        - Не беспокойся, начальник, моя оружие понимает. А патронов я добуду у военных, за песца.

        На  том и расстались. Взмахивая хореями и гортанно покрикивая на оленей  его спутники умчались в тундру, а Огнев, проводив их взглядом, проверил спрятанный за поясом «ТТ» и двинулся к городу.

        Через час полковник вышел на его окраину, застроенную одно и двухэтажными  деревянными домами. Улицы, по которым он шел, неверно освещались редкими фонарями, дорожное покрытие и   тротуары давно пришли в негодность. Изредка навстречу попадались   пробиравшиеся  по ухабам автомобили и немногочисленные прохожие.

        - Который час?  - поинтересовался Огнев  у  пожилой женщины,   идущей с ведром воды  в руке от водопроводной колонки к дому.

        -  Двенадцатый, сынок.

        - А откуда здесь у вас можно позвонить?

        - А ниоткуда. Телефоны из будок давно разворовали, разве что в центре или на вокзале остались. Езжай  на вокзал. Остановка через два дома.

        - Спасибо мать.

        На пустынной  остановке с  покосившимся навесом  было пусто и ветрено. Минут через двадцать к ней подрулил расхлябанный автобус, на котором  Огнев добрался до железнодорожного вокзала.

        Тот жил обычной ночной жизнью. В тускло освещенном зале ожидания  неспешно прохаживались, тихо переговаривались или дремали на жестких скамьях пассажиры.   Сонный женский голос время от времени объявлял прибытие и отправление поездов. В темных, с запахом мочи закутках,  валялись пьяные  и бомжи, по перрону невозмутимо дефилировал  наряд милиции.

        Опасаясь, что его  армейский  камуфляж, рюкзак и  заросшее щетиной   лицо могут привлечь внимание, Огнев,  избегая освещенных мест, пробрался к висящим на стене у  закрытого газетного киоска в прозрачных сферах телефонам и только тут вспомнил, что у него нет  мелочи.    

        Пришлось зайти в привокзальный буфет и разменять одну из имеющихся купюр. Заодно он купил несколько пачек сигарет, бутылку пива  и  два бутерброда с колбасой.

        Рассовав все это по карманам, снова вернулся в зал, подошел к крайнему аппарату и, опустив в щель приемника монету, набрал Лешкин номер.

        Как и многое другое, он профессионально запечатлелся в мозгу Огнева.

        В трубке возникли длинные гудки, а затем далекий женский голос, - алло, я  вас слушаю.

        - Зея, здравствуй. Это Огнев.

 Минутное молчание и почти крик, - Юра, это ты? Откуда?! 

        - Я. С железнодорожного вокзала. Как вы?

        -  Плохо. У нас горе. Леша погиб.

        -  Как погиб, когда?!

        -  На днях. Вчера похоронили.

        Лицо Огнева окаменело, и на щеках заиграли желваки.

        - Юра, мне страшно, ты можешь приехать?  - всхлипнула Зея.

        - Конечно, но куда?

 Дрожащий голос назвал адрес.  

        Через десять минут, поймав у вокзала частника на старых  «жигулях»,  Огнев ехал в сторону центра.

        - Как же так? Теперь и Лешка. Уже седьмой из их группы. Но пятеро погибли на войне - в Агане, Африке и Чечне. Сему Иванова убили  «братки» на Камчатке.  Что же случилось с Лешкой?  Зея сказала  - погиб.

        - Давай, друг, давай, гони, - торопил Огнев  водителя, словно это могло что-то изменить.

        - Быстро едешь,  тихо понесут, - пробурчал тот, но  газу прибавил.

        Минут через двадцать, взвизгнув тормозами, автомобиль остановился у современной кирпичной девятиэтажки в центре.  Огнев расплатился с водителем, вскинул на плечо рюкзак и  вошел в подъезд.

 На лифте поднялся на пятый этаж и позвонил в дверь одной из квартир. Она почти сразу распахнулась, и  Зея с плачем, бросилась ему на грудь.

        - Юра, Юра, - лепетала она, - как хорошо, что ты приехал. Сзади женщины, уцепившись за халат, стоял худенький  мальчик лет пяти и испугано таращился на гостя. 

        А Леша говорил, что ты в лагере, - утирая слезы и прижимая к себе сына, - прошептала Зея.

        - Уже нет, - тихо ответил Огнев. - Как погиб Алексей?

        -  Проходи, я все тебе расскажу.

        Огнев  сбросил с плеч рюкзак, снял шапку, куртку  и последовал за хозяйкой.